Колдовство по найму

Все происходящее Ирке категорически не нравилось. Следовало признать, что здесь, в стенах Иващенковской корпорации, с ней стало происходить что-то крайне странное. А в чем дело — в самой Ирке или в затеянном ими расследовании, — разбираться не хотелось. И денег шальных тоже не хотелось: ни раньше, ни сейчас. Хотелось немедленно отправиться домой, завалиться в кровать и продрыхнуть часов до десяти утра. В конце концов, надо же ей хоть изредка высыпаться, а то бабка со своим огородом и рынком совсем замучила за каникулы, вот и мерещится всякая чушь. Ей-богу, скорей бы школа началась, лишь бы от полевых работ избавиться.

— Народ, а может, хватит на сегодня, а? — преувеличенно бодрым тоном предложила Ирка. — Пошли по домам, поздно уже.

Она покосилась на часы и удивилась. Оказалось, что они и вправду проторчали в компании невесть сколько времени. День давным-давно перевалил за половину.

— Куда пошли, мы ж еще ничего толком не узнали! — вскинулась Танька. — И неизвестно, попадем сюда завтра или нет!

Ирка была уверена, что очень даже известно — не попадут. Если только у нее получится, она тихо спустит на тормозах все расследование, с самого начала казавшееся ей глупым и безнадежным.

— Но мы же кое-что выяснили, ну пусть немножечко, но ведь выяснили, а если мы еще немножечко повыясняем… — Танька чуть не плакала. Похоже, она сразу догадалась, что Ирка намеревается слинять, и понимала, что после целого дня, потраченного впустую, удержать подругу не удастся.

Выяснили они! Ну что они там выяснили! Компьютер Таньке рассказал, что беглый компаньон границы не пересекал! Это по своему паспорту, а по чужому? Что, Танька не понимает: если компаньон заранее готовился к бегству, так мог и фальшивые документы себе подготовить? Да все она понимает! Вот подруга перестала бормотать и тяжко вздохнула, смиряясь. Сумасшедшие тысячи долларов делали им ручкой, но как тут прикажешь быть? С розыском удравшего партнера лучше всего должен был справиться майор-оборотень — но и он на сей раз облажался. С поиском украденных через компьютер денег должны разбираться хакеры — но и они ничего не нашли. Так с чего их троица, пусть и наделенная особыми способностями, решила, что сможет переплюнуть профессионалов? Колдовство, конечно, — сила, но никогда такого не было и быть не могло. Ирка решительно кивнула, соглашаясь с собственными благоразумными мыслями.

Все, уходим, — твердо объявила она. — Ничего мы больше не узнаем, у них рабочий день скоро закончится. С Владимиром Георгиевичем только попрощаемся, а то неприлично выйдет.

Вот и я так же с этим делом: копался, копался и обломался. Какой-то хитрый финт мужик придумал, просто так и не разгадаешь, — задумчиво кивнул майор. — А ведь наверняка кто-то что-то видел, кто-то что-то знает… Но молчат! — Похоже, майору и жаль было, что ведьмы не сумели раскрыть тайну пропавшего компаньона, и радостно, что его не обошли в любимом деле. Если Ментовский Вовкулака не может, так и никто не сможет. — Пошли, я вас к кабинету Иващенко через двор проведу, короче выйдет. Они снова миновали турникет и охранника — тот проводил посетителей измученным, безнадежным взглядом, явно прикидывая, каких еще проблем ожидать от невесть откуда взявшейся троицы. Но вместо того чтобы тащиться длинными коридорами к кабинету генерального директора, майор вывел ребят к неприметной дверце. Они оказались в ухоженном круглом дворике. Посреди дворика тянулась решетка вольера. С десяток огромных, мохнатых, сомлевших от жары кавказских овчарок, бессильно свесив розовые тряпочки языков, валялись на полу. Неторопливо приподняли тяжелые лобастые головы, лениво поглядели на шагающую мимо компанию.

В спину Ирке подул легкий ветерок. И словно сдул охватившую собак лень. Кавказцы разом вскочили. От их благостного добродушия не осталось и следа. Разъяренные, бешено рычащие дьяволы всем своим немалым весом бросались на сетку вольера. Сетка дрожала и прогибалась. Танька испуганно ойкнула.

— Это они меня учуяли, — перекрикивая заполонивший все пространство яростный рык, проорал Ментовский Вовкулака.

Он улыбнулся, демонстрируя жутковатый оскал, и остановился у самой решетки, такой близкий к псам и такой недоступный. Разъяренные кавказцы принялись биться о вольер с удвоенной силой.

— Давайте, давайте, — насмешливо подбодрил их майор. — Хоть лопните от злости, только все равно вы в клетке, а я на воле! У-у, морды кавказской национальности! — он запрокинул голову и издал тихий, но явственный вой, в котором были издевка, презрение и вызов волка псам.

Собаки озверели окончательно, они уже не рычали, а хрипели.

Ирка схватила майора за руку:

— Что вы их дразните, стыдно! Вы же все-таки человек!

Один пес перестал безуспешно прыгать на пружинящую сетку и коротко, хрипло залаял.

Ирка мгновенно и яростно развернулась к нему.

— С кем хочу, с тем и дружу! — и она демонстративно взяла майора под руку. — А у вас хвост не дорос замечания мне делать!