Колдун

— Объявился, — я опешил от такого холодного приема. Меня не было два месяца, а тут такое, словно я из запоя вернулся.

— Эээ да.

— Вот и хорошо, нам надо срочно поговорить ко мне подъехать можешь?

— Эээ нет, я в деревне у бабушки, — я отказывался что-либо понимать от того говорил чуть заторможено.

— Понятно, — она вроде даже обрадовалась, — тогда завтра в обед к работе. Хорошо?

— Хорошо, — и гудки.

Вот тебе и ищет пожарные и ищет милиция. Любимый пропал на два месяца и стоило объявиться в ответ сухое хорошо. Или она думала, что я не пропал, а сбежал? Ничего не понимаю. Ладно завтра разберемся. Но предчувствия образовались нехорошие.

— Телефон верни.

Желание продолжать поиски скверны пропало начисто. Настроение опустилось нижи плинтуса, получить холодное общение от близкого человека никому не добавит радости. Но когда это настроение было причиной отказываться от работы.

Взял скалку в одну руку, другой обхватил ее и растянул пространство. На кончике деревянного изделия взвилась легкая, синяя дымка, полностью игнорирующая законы физики, в виде потоков ветра. Она жила по своим правилам, а точнее по тем, что я навязал.

— Надо совсем близко подходить, чтобы найти, — сказал я Феде.

— Да не вопрос, пошли.

Вот так мы и выдвинулись, я со скалкой в вытянутой руке подходил к окнам домов, производя с виду странные манипуляции, время от времени эту скалку наглаживая. Федя же стоял на стреме, в случаи чего отвлекая хозяев или же сообщить о приближающихся нежелательных свидетелях. Одно радовало такой верный друг человека как злой пес, в осовремененном мире был редкостью. А те шавки, что имелись, получив пинка убегали за угол предпочитая облаивать нас из далека. Но мы всегда ускользали прежде, чем хозяева успевали среагировать на зов своих мелких погремушек. Поймай нас кто за этим занятием в психушку везти бы не стали, сами бы полечили при помощи кулаков и мата.

По итогу мы нашли еще четыре дома со скверной, не в таких ужасающих пропорциях как в первом, но тоже в опасной концентрации. Еще годик другой и беды не избежать. Что странно в многоквартирном доме в три этажа, ничего подобного и близко замечено не было. Во время нашего блуждания зашли в магазин, ибо жрать хотел, что волку в лесу из трех сосен. Чтобы не терять время на беготню за деньгами домой Федя предложил уже известный выход, попросить в долг. Продавщица девица лет под тридцать с выдающимся бюстом шестого размера отказала в выдачи продуктов сразу, не успел я даже закончить предложение. Тут подключился Федя и уже он спорил и торговался так словно от этого как минимум зависело благосостояние его семьи. Как итог торгов мы получили хлеб и колбасу, и тут же на месте настрогали бутербродов. В магазине имелся стол, и как бонус к продуктам нам выдали нож. Запивали все это дело кефиром, желудок без восторга принял обед студента, но выбора у него не было, что дали, то и переваривай.

Около восьми вечера мы сидели на кухне у Феди и пили чай с овсяными пряниками. Его жена в это время смотрела какой-то сериал по телевизору и в наш разговор не лезла.

— И что нам со всем этим, — он замялся, подбирая слова, — со всей этой хренью делать?

— Завтра с утра пойдем чистить, — идти никуда не хотелось, голова была занята Юлей, а никак не проблемами сельчан, — или нет я приеду через недельку и все нормально сделаю. Время терпит.

— А за неделю ничего этого не случиться, — Федя как-то внезапно растерялся, — ну да не случиться, ты же сказал: время терпит. А я пока что-нибудь придумаю, чтобы людей не всполошить, когда мы с тобой колдовать пойдем.

— Ага, — отрешенно сказал я, — ладно пойду я.

Я рассеянно надел пальто, Федя вскочил следом, вышли на улицу. Я повернул к дому, Федя следом.

— А ты куда?

— За деньгами.

Гадство про долг я совсем забыл.

— Я тебе занесу, чего зря ноги бить.

— Не страшно, могу пройтись, ведь не за тумаками, а за деньгами, — мужик явно повеселел, наверное, уже предвкушает водку. Вот только одна проблема денег у меня сейчас нет. И как об этом сказать напарнику по очистительной миссии, я пока не знал.

— Знаешь Федь денег пока нет, — не стал я юлить или тем более колдовать, — но я честно тебе верну сегодня же.

— Да пошел ты, — зло рыкнул Федя, явно обидевшись или того хуже разочаровавшись во мне.

Я смотрел в исчезающую во тьме спину Федора, а сам надеялся, что бабушка не изменила своих привычек, а конкретно одну: делать заначки на черный день.