Колдун-2

Дальше — она побежала за бабой Нюрой. Баба Нюра тут же подхватилась и пришла, долго щупала меня, и потом велела к врачам не обращаться, только поить меня бульоном и водой. А еще — обтирать водкой и уксусом, чтобы сбить жар. Вот три дня Варя меня и обтирала, поила, меняла белье, укрывала. Сходит домой, огород польет, дочку проведает (она ее отвела к своим родителям, благо что каникулы начались), и снова ко мне — дежурить. Спала тут, возле меня. Ну и параллельно убиралась по дому — он действительно сейчас блестит, как никогда. Еще — баню вымыла, перестирала грязное белье, посуду перемыла — в общем, работала на меня, как рабыня на господина.

— Вон, чистое белье лежит! — Варя кивнула на лавку — бедновато живешь, товарищ милиционер! Даже шкафов бельевых нет. Непорядок!

— Честно сказать — не до того было — хмыкнул я — Знаешь ведь, всего неделю как здесь обитаю. Не успел прибарахлиться. Вернее — десять дней.

— Учительницу вчера похоронили — нахмурилась Варя — Здесь, на кладбище.

Я сжался, и голову сжало, будто обручами. Я не хотел вспоминать, не позволял себе вспомнить, что Маши уже нет. И я не смог ее даже похоронить…вот я же скотина!

— У вас была любовь? — тихо спросила Варя, глядя куда-то в сторону.

— Почему так решила? — голос мой внезапно осип, слова едва пролезали через глотку.

— Я нашла в твоих штанах рисунки…она тебя рисовала.

— Просто рисовала. У нас с ней ничего не было — пусто, глухо ответил я — ни-че-го… А почему так быстро похоронили?

— Слышала, Танюшкин сказал, что причин задерживать похороны нет. Опять же — жара, лето…сам понимаешь. Администрация все организовала, женщины обрядили…в общем, похоронили. Царствие небесное…несчастная Маша!

Варя перекрестилась и замерла возле древнего буфета, комкая в руке тряпицу. Потом вздохнула и предложила:

— Может в баню сходишь, вымоешься? И попаришься — как раз всю хворь-то и выгонит. Баба Нюра сказала, что наверное заразу какую-то подцепил, когда по деревням ездил. Лихоманку. И что само пройдет, главное, чтобы жара сильного не было. А когда отойдешь…ну, в смысле поднимешься! (Варя улыбнулась) Чтобы в бане попарился. Я и подумала — натопить нужно, вдругсегодня встанешь! Опять же — вода горячая нужна была, дом мыть, посуду. Чем в кастрюле греть — лучше сразу бак набрать. Я веник там положила, тазик принесла. Сходишь? А я пока на стол накрою.

Я посмотрел на Варю, и молча кивнул — а правда, почему бы и не помыться? Давно собирался, вот и в самый раз сходить. Честно сказать — голова чешется…да и помыться как следует, попариться, это будет замечательно.

Через пять минут я уже входил в предбанник. Баня старая, но большая, хорошая, крепкая — настоящая баня, по-белому! В предбаннике чистые, выскобленные скамьи, вешалки для белья. Деревянный пол тоже выскоблен почти добела, ходить по нему босыми ногами даже приятно. Пахнет веником и дымком. Тут же на скамье — новая мочалка в упаковке, видимо только что из магазина, мыло и мужской шампунь. Шампунь мой, мыло и мочалку похоже что Варя купила. Кстати, надо будет как-то решить вопрос с деньгами. Она совсем даже не из богатенькой семьи, так что тратить свои деньги на чужого мужика ей и вовсе ни к чему. У нее дочка есть, вот на нее и должна тратить капиталы.

Горячий воздух бани обжег ноздри, глотку — ох, и натопила же Варя! Сел на скамью, и блаженно прикрыл глаза…хорошо! Ох, хорошо!

— ХарОша баба! — раздался рядом незнакомый мужской голос, и вздрогнув, я подскочил на месте, тут же отпрыгнув в сторону. На скамье сидел худой, жилистый старичок с длинной бородой ростом чуть выше колена. На нем не было ничего, кроме нечто, похожего на набедренную повязку — эдакий растрепанный кусок ткани, будто некто взял простыню и грубо вырвал из нее приличный клок. Ну а потом и обвязал им свои чресла.

— Чем хороша? — осведомился я, сразу поняв, с кем имею дело.

— Работяща! — невозмутимо кивнул Банный — И сиськи в порядке! И задница на месте! Все, как положено! Баню соблюдает, и себя в чистоте держит! Ты ее не упускай, колдун. Держи ее при себе! Не пожалеешь!

— Ффухх… — я уселся на место, поискал глазами ковшик (он плавал в тазике с водой), зачерпнул, плеснул на камни. Зашипело, горячий пар заклубился над головой.

— Хорошо! — подтвердил Банный — так и положено! Пар, он всему голова!

— Ты что, все время здесь жил? — спросил я, глядя на то, как на моей коже выступают капельки пота. Из небольшого окошка, когда присмотришься, проходило достаточно света, чтобы видеть все в подробностях. Вот сейчас я сидел сухой, горячий…и…началось. Вроде и воды во мне немного, а видишь, как полезла! Болезнь вылезает…