Колдун 2

От молодых девушек и их матерей ему тоже не было прохода — каждая мать мечтала выдать за него свою подросшую дочку, потому очень скоро Мишка начал попросту бояться выходить в общую кухню — непременно кто-нибудь из кумушек начнет ему рассказывать, какая у нее умница дочка — и мягкая, и послушная, и слова поперек не скажет, и хозяйственная, и экономная, и красавица, и детей родит, и за детьми да за мужем ходить станет, а уж какие пирожки она печь умеет… И принимались пичкать парня теми самыми пирожками. Очень скоро Мишка взвыл волком: покоя не стало вовсе. На заводе прохода не дают, молодые женщины и девушки на обеде наперебой предлагают попробовать то борщ, то запеканку, то киселька принесут, то пироги. В школе беда — многие заводские девушки тоже учились там же, и Мишке не было прохода: то объясни, то помоги, я не понимаю, позанимайся со мной… И тоже не забывали подкармливать: то яблочка принесут, то огурчиков соленых, то картошечки, то тех же самых пирожков. Поначалу Мишка спокойно отказывался от подношений, потом начал злиться, потом сердито отчитал несостоявшихся невест… Вроде и притихли девки, но стоило сунуть руку в сумку — и там лежало яблоко, или заботливо завернутый в плотную бумагу бутерброд, или пирожок. А плохо разбиравшихся в математике и не умевших решать задачи девушек прибывало в геометрической прогрессии.

В общежитии с теми мамашами и девушками вроде разобрались Вера с Зиной — они на пару успешно гоняли заботливых мамочек, не подпуская их к парню, девкам же не единожды досталось мокрым полотенцем поперек спины. Подношения, правда, не исчезали, и записочки в них оставались, но теперь Мишка хоть пройти на кухню после школы мог спокойно, не боясь ни на кого нарваться.

Сэкономленные продуктовые карточки он постоянно подпихивал то Зине, то Вере. Женщины отказывались, отнекивались, но после того, как Мишка у них на глазах разорвал и выбросил несколько карточек, смущаясь, стали брать их, взамен периодически дожидаясь парня после школы и угощая его ужином.

Сам Мишка едва ли не волком выл от такого внимания — какие девушки, поспать бы! А тут прохода не дают. Еще и дар рвется наружу, и к названным родителям по воскресеньям ездить тоже надо — парень попробовал было пропустить один выходной, так Павел Константинович после обеда сам к нему явился, и, отчитав парня и задав ему знатную трепку, буквально за шкирку приволок к бледной от переживаний за него жене. Видя, как семья Егоровых искренне волнуется за него, Мишка больше не пропускал выходные, исправно являясь пред очи приемных родителей.

Вскоре нашлось и решение проблемы с даром, рвущимся наружу. Нервное напряжение и усталость вовсе не способствовали контролю над ним, напротив, лишь усиливая его давление. Однажды вечером, возвращаясь со школы, он увидел, как подросшие озлобленные беспризорники, сбившиеся в стайку, напали на одиноко идущую женщину. Не размышляя, Мишка несколькими приемами раскидал мальчишек, а после, вспомнив удачно проведенный над Сашком с приятелями опыт, точно так же влил мальчишкам хорошую порцию стыда и жажду к обучению, также вложив и закрепив каждому из них в голове страстную мечту стать прекрасным инженером, летчиком, ученым и кораблестроителем. Выплеск дара на несложные, в общем-то, действия оказался очень мощным, приведя Мишку едва ли не в состояние тряпочки.

Наконец-то найдя способ сливать энергию, Мишка теперь частенько ночами прогуливался по злачным районам и пустырям, выискивая буйные компании и никому не нужных сирот, сбежавших из приютов и жаждущих свободы, легких денег и наживы, направляя их на путь истинный, а заодно избавляясь от излишков копившейся в нем силы.

К лету среди хулиганов и беспризорников за Мишкой прочно закрепилось прозвище «Колдун». И хотя никто не мог понять, что именно и как Мишка делает, но улицы города постепенно становились все спокойнее и безопаснее, а шайки малолетних бродяг и великовозрастных любителей легкой наживы распадались либо перебирались в отдаленные районы города, где Колдун не появлялся.

Едва дождавшись окончания учебного года и успешно сдав все экзамены, Мишка взял на заводе отпуск и, предупредив приемных родителей, отправился на поиски Тамары.

Глава 9

Мишка давно уже чувствовал, что Тамара жива. С того памятного дня, когда он не смог ощутить ставшую привычной и незаметной, словно дыхание, связь с подругой, прошло примерно пару месяцев, и он снова почувствовал, что девочка живет. Поначалу нить была тонкой и прерывистой, она то пропадала, то вновь появлялась. Постепенно связь крепла, все реже исчезала, и, наконец, восстановилась полностью. До этого лета Мишка жил одной мечтой — найти девочку, найти ее во что бы то ни стало!