Колдун и кристалл

— Нагонишь на них страха.

Джонас просиял.

— Да, партнер, именно так, нагоню на них страха. Чтобы в следующий раз они подумали дважды, прежде чем связываться с Большими охотниками за гробами. Чтобы они делали широкий круг, завидев нас на дороге. Да, сэр, вот о чем стоит подумать. Еще как стоит.

Он начал подниматься по лестнице, похохатывая, заметно прихрамывая… по ночам хромота проявлялась сильнее. Корт, старый учитель Роланда, узнал бы эту хромоту, ибо Корт видел удар, после которого Джонас охромел на всю жизнь. А нанес его отец Корта палкой из железного дерева, сломав ногу Элдреда Джонаса на лужайке за Большим залом Гилеада, перед тем как забрать оружие мальчика и отослать его на запад, без оружия, в изгнание.

В конце концов мужчина, в которого вырос этот мальчик, нашел оружие: изгнанники всегда его находили, если искали как следует. Конечно, оружие это не шло ни в какое сравнение с большими револьверами с рукояткой из сандалового дерева, о которых они могли только мечтать, но в этом мире желающий обрести оружие не оставался без оного.

Рейнолдс проводил Джонаса взглядом, повернулся к столу Корал Торин, перетасовал карты и принялся раскладывать пасьянс, не законченный Джонасом.

Снаружи из-за горизонта выглянуло солнце.

Глава пятая Добро пожаловать в город

1

Спустя две ночи после прибытия в феод Меджис Роланд, Катберт и Ален проехали на своих лошадях под аркой из саманного кирпича, с надписью «ВХОДИТЕ С МИРОМ». За аркой расстилался вымощенный брусчаткой двор, освещенный факелами. В смолу, горевшую в факелах, вводились особые добавки, окрашивающие пламя в разные цвета: зеленый, оранжевый, розовый. Многоцветье факелов напоминало Роланду фейерверк. Он слышал перезвон гитар, голоса, женский смех. Воздух наполняли запахи, которые теперь прочно ассоциировались с Меджисом: морской соли, нефти и сосны.

— Не знаю, получится ли у меня, — пробормотал Ален, крупный парень с гривой светлых волос, выбивающихся из-под ковбойской шляпы. Он чисто вымылся, Катберт и Роланд тоже, но Ален и в лучшие времена сторонился светских раутов, поэтому едва дышал от страха. Катберт выглядел получше, но Роланд понимал: броня его давнего друга не так уж крепка. Так что лидерство ему предстояло взять на себя.

— Все будет хорошо, — заверил он Алена. — Только…

— Да, и выглядишь ты прекрасно. — Катберт нервно хохотнул. Они уже пересекали двор. За ним расположился дворец мэра, разлапистая, со многими флигелями гасиенда, сложенная из того же саманного кирпича, каждым окном излучающая свет и веселье. — Белый как полотно, уродливый, как…

— Заткнись, — резко вмешался Роланд, и насмешливая улыбка слетела с лица Катберта. Роланд это отметил, вновь повернулся к Алену: — Только не пей ничего спиртного. Ты знаешь, что надо говорить в таких случаях. Всегда помни нашу легенду. Улыбайся. Старайся расположить к себе людей. Пользуйся своим социальным статусом. Не забывай, что шериф разве что не выпрыгивал из штанов, лишь бы встретить нас порадушнее.

Ален кивнул, слова Роланда вселили в него малую толику уверенности.

— Насчет социального статуса, — вставил Катберт. — У них-то его нет никакого, то есть мы выше их как минимум на голову.

Роланд кивнул, потом заметил, что на седельной луке Катберта вновь появился грачиный череп.

— А вот это убери!

С обидой на лице Катберт засунул «дозорного» в переметную суму. Двое мужчин в белых куртках, белых штанах и сандалиях выступили вперед, кланяясь и улыбаясь.

— Выше головы, — негромко бросил Роланд своим друзьям. — Помните, кто вы. И помните лица ваших отцов. — Он хлопнул Алена, на лице которого еще отражалась тревога, по плечу. Потом повернулся к грумам: — Добрый вечер, джентльмены. Пусть будут долгими ваши дни на земле.

Оба заулыбались, сверкнув зубами в разноцветном свете факелов. Старший поклонился.

— И ваши тоже, молодые господа. Добро пожаловать во дворец мэра.

2

Главный шериф встретил их днем раньше, с такой же радостью, как и грумы.

Пока все приветствовали их от всей души, даже возничие повозок, которые встречались им по пути в город, и одного этого вполне хватило, чтобы Роланд насторожился. Он убеждал себя, что скорее всего его подозрения напрасны, местные жители и должны питать к ним самые теплые чувства, иначе их бы сюда не послали. Во-первых, Меджис находится далеко от эпицентра событий, во-вторых, он верен Альянсу. Роланд понимал, что перегибает палку, но предпочитал не терять бдительности. Быть начеку. В конце концов, они еще недавно были детьми, и, если попадут в беду, то лишь потому, что принимали желаемое за действительное.