Колдун. Из России с любовью

Сердце бешено заколотилось, на лбу выступила испарина, сильно, до тошноты захотелось ощутить во рту вкус сахара – самой восхитительной вещи на свете, но я терпел, заставляя огонек немножечко полетать. Маны Света выработал всего на четверть первого уровня, а подо мной пол ходуном ходит и в голове калейдоскоп резвится. Возможно, спиртное повлияло. Надо заметить, что «светляк» относится к простейшим заклинаниям, на него дискретность не распространяется, как и на управляющие узорчики, которыми «девочки» в астрале оперируют, например, для перевода колебаний стихии в электрический сигнал для тюнера. Нет, «закон ключа» в коротких плетениях по-прежнему действует, только шаг срабатывания уменьшается до величины одной единицы, то есть практически им можно пренебречь.

Сергей смотрел во все глаза.

– Это, типа, шаровая молния? – наконец хрипло выдавил он, когда я погасил огонек.

– Давай поедим, – прохрипел я в ответ и, шатаясь, направился на кухню.

Сразу набросился на конфеты. В жизни ничего слаще не ел!

Милиционер сидел на стуле, не шевелясь, не обращая внимания на выпивку. Застыл как изваяние, с таким же каменным выражением лица. Что только он не чувствовал! Фиона затруднилась с определением. Пожалуй, лучше всего подойдет слово «каша».

Я насытился и подождал, когда он соизволит оттаять. Не выдержал:

– Хватит, Сергей, очнись. Все путем, это я, Егор. Давай выпьем! Э-ге-гей! – крикнул я, тряхнув собутыльника за плечо. Мне порядком надоело находиться в «музее мадам Тюссо».

– Что? А… давай. – Его взгляд постепенно обретал осмысленность.

Мы выпили. Потом еще и еще.

– Так ты на самом деле Комес? – пьяно спросил Серега. Теперь я так его называл. Или Серым.

– Да, только в базах меня нет.

– Поня-а-атно… – Выпили еще. – А может, ты мне тот огонь внушил, а фаербола никакого и не было?

– Давай на видео снимем, убедишься, – фыркнул я, безразлично пожимая плечами. – Стой! Подожди, я отлучусь на секунду, – предупредил его, вспомнив о ролике-«бомбе».

Сходил, поменял ресурсы. Теперь файл загружался в «Мобильный репортер». Должны власти зачесаться после такого сюжета. Здесь, в маленьком Закутке, должны разрулить ситуацию. Но если нет, то… не знаю, что сделаю! В крови бурлил алкоголь, желание порвать всех негодяев всех миров, вместе взятых, жгло чуть ли не физически. Но разум не терял и никуда идти-ехать-лететь-перемещаться не собирался. И Фиона была ни при чем: в пьяном виде я никогда буйным не был.

– А почему ты сказал «фаербол»? – спросил я по возвращении на кухню.

– Так я буковки знаю, почитываю иногда. И в игрушки тоже иногда играю. Когда ребятню от компьютера отгоняю. Достали, уроки учить не заставишь… – ответил Сергей слегка заплетающимся языком.

Его жалобу прервал рингтон «Сестреночка моя». Путаясь в кнопках, принял вызов.

– На проводе! Да, выпил немного. А что? Сегодня могу себе позволить, от работы отстранили. С твоим благоверным и пью! У тебя дома. Благоверный, ты зачем телефон выключил? – удивленно спросил он у меня. Я показал, что сплю. – Извини, Зинуля, он ответить не в состоянии. Да потому что спит пьяный! Не стану я будить человека в таком состоянии, это опасно для здоровья. Обоих! Все, пока, завтра увидитесь.

Не успел убрать трубку от уха – жена.

– Да! Я у Зинки. Да, на дежурстве, я с ее… Не пьяный я, с чего ты взяла?! Да точно у нее! – закрыл микрофон. – А почему городской молчит?

– Звонок выключил.

– Звонок сломался. Да пошла ты сама! Скоро буду. Все, пока, я все сказал! – с этими словами надавил отбой. – Кого угодно достанет! Вот же баба мне досталась… Вот ты ответь мне, что им надо?

– Они все такие, – отмахнулся я. – Бабу разуметь невозможно. Они сами друг друга не понимают, куда уж мужикам лезть!

Я подсмотрел ссору Сергея с женой. Случайно, когда записывал пробный ролик. Скандал возник, как это обычно бывает, из-за пустяка, который перерос в обвинения: «Ты целыми сутками на работе, дома не бываешь, денег нет» – и все в этом роде. В ответ стандартные: «Все деньги в дом, работа такая, всегда недосаливаешь, сама дура, я больше тебя устаю, имею право» – и тому подобное. Речи о «надеть нечего», о пьянстве мужа – я не слышал. Как не было со стороны Сергея претензий о «деньгах на ветер» и неубранной квартире. По моему мнению, семьей они были идеальной. Не в пример моей первой, где эти обвинения звучали довольно регулярно.

– Ты женат? – насторожился Сергей.

– Да. Зина думает, что я потерял память, поэтому…

– Смотри, я тебя предупреждал, и предупреждение остается в силе! – сказал Серега на удивление трезвым голосом.

– Я Зину никогда не обижу. – произнес я четко, чуть ли не по слогам. – Обманывать ее не хочу, но и рассказать о себе не могу. Надеюсь и на твое молчание.

Сергей нахмурился, но неожиданно предложил:

– Давай выпьем? – Выпили. – Знаешь, я тебе верю. Лежит к тебе душа. Но за Зинку – убью! Она, дура, любит тебя… Выпьем?

Я не отказался. Закусив, он продолжил:

– Никому не скажу, не переживай. Ни о шарике горящем, ни о жене… Ты ее любишь?

Переход получился неожиданным, но я ответил, не задумываясь: