Колдун из Темногорска

Где-то рядом – в соседней комнате или в коридоре – раздался выстрел. Меснер исчез, как будто и не было его рядом. Привиделся. Стен сделал еще один шаг к двери. Она распахнулась, в холл вылетели Надя и Остряков. Надя кинулась к Алексею, обняла его, прижалась всем телом. Ее трясло.

– Тошку убили, – выдохнула она.

Вновь загрохотали выстрелы. Остряков рухнул на пол. Надя и Стен продолжали стоять, лишь плотнее прижимаясь друг к другу и вздрагивая при каждом новом выстреле.

– Уходим! – крикнул Меснер, выскакивая из двери, схватил Надю за руку и потащил за собой к выходу. Она автоматически вцепилась в руку Стена.

– А я?! – Остряков вскочил и кинулся за ними.

Во дворе стоял новенький бело-синий фургон. А подле – знакомая сутулая фигура в длинном драповом пальто.

– Иван Кириллович! Мы… – кинулся к нему Остряков.

– В фургон! Скорее! – приказал Гамаюнов.

Меснер помог сначала Наде, потом Стену забраться в фургон. Остряков запрыгнул сам.

– Где остальные? – спросил Гамаюнов.

– Сейчас приведу! – Меснер побежал назад, к дому.

Стен плюхнулся на сиденье. Его тошнило, голова кружилась, боль немилосердно когтила щеку.

– Что происходит? – возмущенно бормотал Остряков. – Кто-нибудь может объяснить мне, что происходит в этом долбанном доме? Меня пригласили отпраздновать день рождения шефа, а тут приходят какие-то м… в черном и открывают пальбу. Меня ударили! В живот! Два раза. Кто они? Что им надо? А?

Ему никто не отвечал. Надя будто окаменела. Алексей лишь стискивал зубы, боялся, что его вырвет.

– Кажется, больше не стреляют? – крутил головой Остряков. – Так ведь? Ну и день рождения! Надолго запомнится.

Вновь дверь отворилась, в фургон стали заскакивать участники проекта: Баз, Грег, Галя… Всего набралось двенадцать человек. Меснер сел за руль, Гамаюнов рядом с ним. Оглушительно хлопнули дверцы. Фургон тронулся. Поначалу молчали. Было лишь слышно, как всхлипывает Галя.

– Подонки, – выкрикнула неожиданно Надя.

– Но профессионалы, – оборвал ее Грег. – А вот мы – безмозглые дилетанты. Где охрана Сазонова? Я спрашиваю, что делали его сраные охранники?

– Их убили, – сказал Меснер.

– Человек должен уметь делать свое дело! А иначе грош ему цена! – кипятился Грег.

– Они искали сейф, сейф с бриллиантами, – сказал Стен. – Решили, что Сазонов хранит бриллианты дома.

Когтистый зверь ожил и тут же впился в щеку.

Доносился ровный протяжный шум, похожий на отдаленный напев. Такой знакомый гул… Но проклятый зверь, грызущий щеку, не давал понять, что же это такое.

– Деревья, – шепнул Баз.

Ну да, деревья. Шум раскачивающихся на ветру деревьев. Стен почти обрадовался, что они очутились в лесу. Он любил лес любовью совершенно немеркантильной. Радовался не сбору ягод и грибов, а восхитительному одиночеству, сочетанию пронзительной тишины и немолчного шума, хаоса и удивительной гармонии. Разумеется, будучи идеалистом, он любил не какой-то определенный конкретный лес, а лес абстрактный, символ, источающий влажный запах хвои. Уж если умирать, то лучше всего в лесу. Чистая смерть. Он так и подумал – «чистая смерть». И это чувство с ним осталось, потому что тогда он не умер.

– Сейф-то на самом деле был, – неожиданно подал голос Остряков. – Простенький такой сейфик, но вместительный. Открыли его в три минуты.

– И что же там нашли? – поинтересовался Грег. – В самом деле, бриллианты?

– Не-а! – Остряков хмыкнул, как будто речь шла об удачной шутке. – Там внутри стояли бутыли с водой, десятки стеклянных и пластиковых бутылок с самой обычной водой. Коротышка, тот, которого ты потом застрелил, хватал их и выливал на пол. Наверняка решил, глупенький, что внутри хранятся алмазы. Но там не было ни одного самого зачуханого камешка. Только вода.

– Вода, – как эхо повторила Надя.

Машина остановилась.

– Выходите. – Эд Меснер и распахнул дверцу.

Фургон стоял возле самых деревьев, а шагах в тридцати прилепился боком к огромной белой скале крошечный одноэтажный домик. Его крытая ярко-красной черепицей крыша четко выделялась на фоне звездного неба. Желтые окошечки светились так миролюбиво, будто приглашали зайти обогреться у камина. Такие домики любят покупать или снимать в глуши люди состоятельные, наезжая сюда по три-четыре раза в год, чтобы вдали от цивилизации насладиться чистым воздухом и звенящей тишиной. Перед беглецами лежал покрытый валунами берег озера, и само озеро, абсолютно неподвижное. Идиллическая картинка.

После спертого, но все же теплого воздуха фургона холод осенней ночи показался особенно пронизывающим. Все разом начали дрожать. Надя нашла в фургоне шерстяное одеяло, и они с Галей закутались в него, тесно прижавшись друг к другу.

– Мы здесь переночуем? – спросила Надя.

– Сначала мы искупаемся, – сказал Гамаюнов.

– Это Колодин все устроил, – не спрашивая, а утверждая, заявил Стен. – Я получил предупреждение, но слишком поздно.

– Да, Колодин, – кивнул Гамаюнов. – Но теперь он нам не опасен. К счастью.