КОЛДУН ПОНЕВОЛЕ. Первые шаги

Как только подобная мысль пришла в голову, сразу же накинул куртку и выбежал на улицу, направляясь в сторону ближайшей аптеки. Конечно, полного набора трав из списка прабабки не нашлось, но кое-что я все же приобрел, чем остался очень даже доволен.

Аптекарша посмотрела на меня как на дебила, чуть ли не крутя пальцем у виска, я же только улыбнулся, видя ее офигевающие глаза, когда сгребал пачки с травами себе в пакет.

— Мужчина, можно поинтересоваться, что вы собираетесь со всем этим делать? — отмерла наконец женщина, подняв челюсть с пола.

С дуру ляпнул первое попавшееся.

— Зелья варить буду, магические.

— Тьфу! — с лица аптекарши моментально слетело удивленно-заинтересованное выражение, — Развелось вас уродов, то наркоманы шприцы просят, то сектанты шастают.

Я только закатил глаза на ее тираду и по-быстрому юркнул в дверь, дабы не злить женщину еще больше.

Придя домой, сразу вывалил пакеты с травами на стол.

— Ну, что же, приступим.

Уселся поудобнее, собираясь продегустировать каждую травку.

Я хотел не только ее понюхать, потереть пальцами, но и попробовать на зуб, чтобы уже точно навсегда запечатлеть запах и вкус.

Раскрыл все пакеты и только протянул руку к первому, как на мгновение замер, вспомнив слова прабабки. Полынь, как и половина лежащих на столе трав, оказывала влияние и на мои способности.

Пожал плечами, уже зная, что время действия трав крайне ограничено, в основном от десяти минут до получаса, если, конечно, не находиться под их влиянием постоянно. Сейчас мои силы были никому не нужны, поэтому можно смело приниматься за изучение сушеных листьев и корешков.

Оо-о, сколько я всего перенюхал и перепробовал, ощутив на свой шкуре влияние на первый взгляд обычных лечебных трав. В конечном итоге, голова закружилась как после американских горок, в ушах зашумело, во рту появился кислый-горький вяжущий привкус. Поднялся на ноги и покачнулся.

— Вот это да.

Еще пару месяцев назад, как раз перед аварией, за милую душу уминал на родительской даче крапивный суп, приправленный базиликом, сейчас же, вряд ли бы стал кушать подобное яство.

Похоже от половины приправ, которые использовались в быту, придется отказаться, так как их употребление чревато непредвиденными последствиями.

Залез на антресоли, достав оттуда несколько пустых стеклянных баночек и рассортировал травки. Порылся в оставленных вещах дочери, смутно помня, что у нее должен был быть маленький тряпичный мешочек, с завязкой в виде тонкой красной ленточки.

Нашел. На первое время сойдет. Самая распространенная и действенная — полынь. Ее и возьмем. Тихонько ссыпал часть травы внутрь и аккуратно завязал. Вот теперь все, можно брать с собой, на всякий случай, главное самому не вляпаться и не схватиться за порошок из листьев голыми руками.

Поставил себе галочку на память, что в ближайшем будущем, как только немножко разберусь с делами насущными, обязательно научусь варить простейшие зелья. В одном из дневников прабабки им был посвящен целый раздел, занимающий почти третью часть тетради.

Очень долго копался, вглядываясь через лупу, пытаясь ухватить нужные слова, разбираясь в корявом, стертом временем почерке, пока не наткнулся на интересующую меня запись.

Из дневника Ирины Петровны Солдатовой — руководителя Департамента Межрасовой Безопасности.

3 июня 1940 года

Сегодня наконец завершилось дело, которое мы вели почти два месяца. Маньяк по кличке «Ключник» был пойман. Степан Артемьевич Никольский, сорока двух лет, примерный муж и отец, член партийной организации, передовик производства — оказался безжалостным убийцей, на счету которого тридцать две загубленные жизни.

Всех своих жертв он прятал в подвалах полуразрушенной больницы на окраине города, беря на себя роль тюремщика и палача. Найденные тела были жестоко истерзаны при жизни, а затем — обескровлены. Пленники «Ключника» — в основном женщины, подвергавшиеся неоднократному изнасилованию.

Арестант полностью признал свою вину, но не проявил чувства раскаяния, лишь сожалея о том, что слишком мало людей побывали в его «камере».