Колдун (СИ)

Девка зачерпнула снег голой ладонью и вернула хулигану подачку. Мальчишка отпрыгнул, но снежок вильнул по немыслимой траектории и угодил в солнечное сплетение. Мальчишку швырнуло назад, он закричал. На крик из лавки выскочил отец, забывший бросить чашку, которую натирал для продажи.

Но обидчица уже исчезла, а захлебывающийся рыданиями отпрыск объяснить ничего не мог. Гончар на всякий случай прихватил сына за ухо и увел от бесов подальше в лавку, где поручил тому размачивать подсохшие горшки.

Айрин вынырнула из-за угла и целеустремленно зашагала вперед, не особо выбирая направление.

Она шла так довольно долго. Солнце за это время покрыло положенный круг и завалилось под снежное одеяло на западе. В Вирице стемнело, загорелись масляными светильниками окна, потом погасли. Ей не было холодно, она не чувствовала усталости. Но когда очнулась, оказалось что ноги ноют, а кончики пальцев побелели. Айрин стояла около их с Майорином дома. В окошечке горел свет. Робкий и дрожащий свет свечи, боящейся каждого порыва ветра. Айрин заглянула в окно, заметила там двигающийся мужской силуэт. Мужчина нервно расхаживал от стены к стене, дымя трубкой. Черные волосы прибывали в беспорядке, будто он раз за разом запускал в них пальцы. Он остановился и сделал ожидаемое движение, стряхивая наваждение.

Айрин оторвалась от окна, отворила незапертую дверь. Здесь было тепло - натоплено, в печи трещали дрова.

- Ты меня ждешь?

- Я искал тебя.

- Не нашел? - криво улыбнулась Айрин.

- Нет. Решил, что ты пойдешь домой. Туда где, как тебе кажется, тебя защищают даже стены.

- До Инессы далеко.

- Ты провела здесь почти два года. - Он подошел к Айрин и присел на корточки. - Я испугался.

- Я знаю. - Она коснулась ледяными пальцами теплой шершавой кожи. - Я уже не понимаю, где начинается исток, и где кончается разум...

- Это был исток, ты только наблюдаешь.

- Я хотела тебя убить, а не наблюдала. Я и есть исток, Майорин, ты видно просто забыл... Это будто... ты в какой-то миг хочешь одного, а потом сразу другого, но это все равно ты.

Трещенки на ладонях стягивались, заживая. Пальцы согревались.

- Пыльно здесь. Почему мы больше здесь не живем?

- Редрин попросил переехать во дворец, да и жить там удобнее.

- Тебе. - Горько сказала Айрин, она скучала по этому дому. Скучала по самобытности этих стен. По тому, что можно выйти ночью на кухню и пошарить по полкам, выйти во дворик, посидеть на крылечке. Скучала по домашней еде, приготовленной своими руками, горящей печке, по кухонному одиночеству.