Колдунья

— Иначе я вообще никуда не полечу, — пригвоздила его Тереза. — И объясняйтесь там с господином Маэдо, где вы меня потеряли.

Начальник сдулся. Возможный гнев столичного эмиссара страшил его гораздо больше, чем недовольство родного руководства.

И они полетели искать валун. Тереза озадачила всех присутствующих: сидеть у окон, смотреть вниз и кричать, если что. Первым углядел искомое медик:

— Вот он! Здесь, по левому борту. Зохен, пролетели мимо! Надо возвращаться.

Начальник предпочел бы не возвращаться, но противоречить упертой бабе у него поубавилось охоты. Вертолет прокрался назад на тихом ходу и завис над валуном. Действительно, приметный ориентир на фоне болотного ландшафта: большой замшелый камень со скругленным верхом. Пилот спустил лесенку, и Тереза стала карабкаться вниз, заодно оглядываясь по сторонам в поисках пня.

А вот и он, приземистый, трухлявый, но довольно толстый: видать, не все время тут было болото, раз такое основание от дерева осталось. Аккуратно попробовав ногой почву — не провалится ли, — Тереза ступила на нее и, проверяя палкой подозрительные участки, подобралась к самому пню, торчащему на невысоком бугорке. Со стороны тропы дупла не было видно, обходить по хляби она не решилась и, обняв пень, зашарила по нему руками. Как назло, дупло оказалось аккурат на противоположной стороне. Тереза подтянулась, забравшись на пень — это было ужасно неудобно, пень давно перестал быть плоским, потихоньку рассыпаясь, — и запустила руку внутрь дупла.

Содержимое Тереза нащупала сразу. Большой тяжелый сверток, завернутый в полиэтилен. Неужто золото? Она потянула, стараясь не уронить, вытащила, слезла с пня и положила на него добычу. Размотала несколько слоев полиэтилена, не слишком заботясь об их целости — чего уж там, клад найден, упаковка больше не нужна. И вытаращилась на свой приз.

Нет — то, что это не золото, она поняла еще в процессе распаковки: цвет не тот. Но мало ли чем, кроме золота, ценны клады. Древние монеты, антикварная утварь, медные и серебряные украшения… Ага, фиг там. Тереза даже не знала, как назвать-то представшие ее глазам предметы. Железячки? Так они явно не из железа, металл другой, и керамика присутствует. Стекляшки? Опять же — детали, содержащие прозрачные элементы, были выполнены уж точно не из обычного стекла. Больше всего эта кучка хлама походила на запчасти к геологическим приборам, забытые какой-нибудь партией по пьяни. Немудрено, что никто до сих пор не польстился на этот «клад». Будь в нем что-то ценное или хотя бы такое, что можно к хозяйству приспособить, сам лесник уже давно прибрал бы его к рукам. Небось, нарочно продолжает держать это барахло там, где спрятано, чтобы открывать тайну таким же простакам, как Тереза. А те, осознав бесполезность находки, оставляют ее в дупле, чтобы не тащить зазря с собой этакую тяжесть.

Ну уж нет, мстительно подумала Тереза. Нашла, так заберу. Тащить-то недалеко, вертолет — вот он. А ты, инспектор отдельной экологической зоны, изобретай другое разводилово для лохов. Она сгребла «железячки» и «стекляшки» обратно в полиэтилен, замотала, как могла, сунула за пазуху куртки и полезла в вертолет.

Голем сыграл свою роль на ура. Никто, ни медик, ни криминалисты, изучившие фотографии, не усомнился в том, что это тело убитой женщины. Впрочем, в отчетах ни единого слова про убийство или казнь не проскользнуло, Маэдо проследил. «Погибла при попытке к бегству», — и понимай, как хочешь. То ли в болоте сгинула, то ли хищник задрал, то ли оступилась и свернула шею. Главное, что никто не виноват.

Выговор начальнику управления службы безопасности Лимантла все-таки влепили. Где же такое видано, чтобы погибла женщина и никто не был наказан? Сама полезла в болото? Значит, надо было обеспечить безопасность болот на своем участке. Но это официально. Неофициально главному безопаснику этой глуши сообщили, что препятствий для его повышения нет, и у регионального руководства он по-прежнему на хорошем счету.

А Тереза вылечила насморк горячей ванной и ударной дозой коньяка и начала готовиться к отъезду на дачу, благо впереди все лето.

На дачу Ильтены и старик Калле прибыли первыми: не было еще ни Хэнков, ни Генина, ни Вехерайсиса Аннори, ни даже господина Премонсита — впрочем, отсутствие последнего Терезу совершенно не огорчало. В прошедшие со времени их стычки три года он вел себя тихо и осторожно, и вроде уже не было новых поводов враждовать, но первое впечатление — самое верное.

Верочка вовсю лопотала — очень активно, хоть и не все звуки выговаривала. И везде совала свой носик. Энергии у ребенка было — хоть отбавляй, дед Калле, неспособный к подвижным играм, не справлялся. Теперь он все больше отдыхал, а Тереза перехватила эстафету. Она с удовольствием играла с дочкой в мяч, догонялки, учила ее лазать по низким и развесистым — для начала — деревьям, поливать огород, полоть сорняки, красить ограду… Ильтен не одобрял такое воспитание дочки.

— Девочка должна сидеть смирно и играть в куклы. А ты что делаешь? Пытаешься вырастить из нее мальчика?