Колдунья

– Понятия не имею. Наверное, седой старик с длинной бородой. Так, как и должен выглядеть старший колдун…

III

В то время, как Тилара и Эдна шли по пыльной, выжженной солнцем дороге, в замке Дарквилл было тихо и сумрачно. Джоанна Ортон лежала на огромной старинной кровати, под вышитым покрывалом, на высоких шёлковых подушках. Две повитухи хлопотали около неё. В комнате ярко горел камин, не смотря на то, что был июнь, но она не чувствовала жара; ей было холодно, и только лицо горело лихорадочным огнём. Шёл уже шестой час с тех пор, как начались роды; в первые часы она кричала, но теперь ребёнок, казалось, затих и перестал биться; обессиленная, в холодном поту, Джоанна лежала в постели, предоставленная заботам старух. Она понимала, что умирает; но ей было всё равно, хотелось одного – закрыть глаза и погрузиться в сон.

Несколько часов подряд Джеймс Ортон ходил взад и вперёд по гостиной, тревожно прислушиваясь к крикам Джоанны, лежавшей в комнате наверху, которую он оставил на попечении двух повивальных бабок. Но или Джоанна была слишком слаба, или деревенские повитухи плохо знали своё дело, – время шло, но долгожданного разрешения не наступало. С каждым часом надежд оставалось всё меньше. Джоанна страшно мучилась; она кричала, обливаясь холодным потом, но ребёнок никак не мог родиться. Никто почти и не надеялся, что тот родится живым.

К концу шестого часа Ортон вышел из гостиной, в сердцах хлопнув дверью. Со дня их свадьбы ещё не прошло и года; Джеймс любил жену, это был его первый ребёнок, и он продолжал надеяться, не смотря ни на что. Он хорошо помнил тот день, когда впервые привёз в Дарквилл черноволосую хрупкую девушку – в девичестве её звали Джоанна Брэкли, и она жила в замке своего отца с родителями и братом Альфредом. Ортон сразу полюбил и Джоанну, и всю её родню; один только брат не понравился ему – он оказался злобным и угрюмым, с тяжёлой челюстью и мрачными, смотревшими исподлобья глазами. После смерти родителей он унаследовал их фамильный замок, который был, правда, намного меньше Дарквилла и далеко не таким роскошным. Вскоре после свадьбы Джоанна осиротела; её родители умерли, заразившись какой-то болезнью при посещении бедняков, и, кроме мужа и брата, у неё никого не осталось на свете. Через полгода умерла и мать Джеймса Ортона. Горе, казалось, ещё больше сблизило этих двоих; за то короткое время, что они были вместе, ни одна ссора не омрачила семейного счастья.

А теперь… Теперь Джоанна умирала, и он ничем не мог ей помочь…

Джеймс вышел из замка и направился к берегу моря. Берег был безлюден, только чайки кружились в безоблачном небе. Путь Ортона лежал к отвесной скале, слегка нависавшей над водой. Он обогнул её и увидел маленькую хижину, прилепившуюся к скалам, наподобие хижин рыбаков.

Дверь была приоткрыта, и Ортон вошёл, даже не постучав. За столом, отвернувшись от дверей, сидел человек. Перед ним на простом деревянном столе лежала раскрытая книга; он что-то писал и, казалось, был так увлечён своим занятием, что не заметил Ортона.

Это и был сам Джон Хантер, глава ордена Вечного Мрака, о котором говорили крестьянки на пути в Крелонту. Справедливо говоря, на самом деле он не был главой ордена: главным был сам Ортон, но его имя держалось в секрете. Хантер занимал в ордене только второе место.

Вопреки словам крестьянки из графства Эркли, он не был седым стариком с длинной бородой. На вид ему было не больше сорока лет, и в чёрных как смоль волосах ещё не было ни одной серебряной нити. Его лицо было до странности бледным, по-видимому, он редко выходил на улицу при дневном свете. Но черты этого лица были довольно правильные и, пожалуй, приятные; тому, кто смотрел на него впервые, никогда не пришло бы в голову назвать его колдуном. Хантер оторвался от книги и поднял на гостя тёмные глаза; у него был задумчивый, слегка отрешённый взгляд, обычно присущий учёным, мечтателям или безумцам.

– Затмение солнца, – сказал Хантер вместо приветствия. – Оно уже началось; мои расчёты оказались верными. Через час будет совсем темно. Но я знал, что ты придёшь. Как Джоанна?

– Она очень слаба, – изменившимся голосом заговорил Ортон.- Она рожает с самого утра, но с каждым часом её силы тают. Я боюсь, что она… что ей… – Джеймс хотел сказать «что ей уже недолго быть с нами», но запнулся и не договорил фразу до конца.

– Вздор, – спокойно возразил Хантер. – Она не умрёт. Я пойду с тобой и сделаю всё, что смогу. Сколько времени уйдёт на то, чтобы добраться до Дарквилла?

– Думаю, минут пятнадцать.

– Жаль, что ты пришёл сюда пешком. В таком глухом месте невозможно достать лошадей… Сейчас каждая минута дорога. Но, думаю, мы успеем. Подожди ещё немного. Мне нужно захватить книгу и кое-какие травы.

Продолжая успокаивать Ортона, Хантер собрал свои вещи, и они отправились в путь…

Быстрым движением Ортон распахнул двери в спальню. Две женщины, хлопотавшие у постели Джоанны, в изумлении смотрели на него.