Колдунья моя

— Она для меня — как родная дочь, — сказал он. — Ее мать перед смертью поручила мне заботиться о крошке. Я защищал и опекал ее всю жизнь, но не сумел уберечь от этой боли, Деметрий. И сейчас мое сердце разрывается.

— Я пойду с тобой, — отозвался лекарь. — Принцессе понадобится успокоительное. Не бойся, друг мой. Она молода, полна сил. Время залечит эту страшную рану. Скажи мне, она не беременна?

— Нет, — ответил Дагда. — В этом я уверен.

— Как жаль. Иногда ребенок дает вдове новые силы, чтобы жить.

Друзья торопливо шли по коридорам в апартаменты Мэйрин.

— Куда ты пропал? — раздраженно воскликнула Нара. — Принцесса уже приняла ванну и спрашивала, не вернулся ли принц. Они действительно мертвы? Что случилось? Если она увидит этого мальчишку, то захочет узнать, кто он такой. Что я ей скажу?

— Тебе не придется ничего говорить, Нара, — ответил Дагда и повернулся к Павлу:

— Отныне ты будешь служить придворному лекарю, мастеру Деметрию, парень. Ты не должен никому ничего рассказывать о случившемся. И не болтай о прошлой связи принца с твоим бывшим хозяином. Понял?

— Да, господин, — ответил мальчик, вытаращив перепуганные черные глаза. Он был счастлив, что так легко отделался. Нередко рабов, ставших нежелательными свидетелями, ослепляли, лишали языков, а то и убивали. Мальчик не сдержал дрожи, и двое друзей заметили это.

— Тебе никто не причинит вреда, Павел, — сказал Деметрий. — Все, что от тебя требуется, — держать язык за зубами. Мне давно не хватало такого расторопного мальчишки, как ты. Я научу тебя готовить лекарства.

— Надо сказать ей, — произнес Дагда, и лекарь кивнул.

— Может быть, позвать госпожу Иду и милорда Олдвина, Дагда? — спросила Нара.

— Да, — ответил тот. — Скажи им, что принца убили. И ради Мэйрин они должны поспешить.

— Дагда!

Все обернулись и увидели, что Мэйрин стоит в дверях между спальней и прихожей. Нара коротко взвизгнула и выбежала из комнаты.

— Дагда, что ты говоришь? Где мой муж? — Мэйрин была смертельно бледна и едва держалась на ногах. — Где Василий? — повторила она.

Выхода не было.

— Он мертв, — тихо ответил Дагда.

— Нет!!! — Майрин вцепилась в дверной косяк, чтобы не упасть. — Ты лжешь!

Глаза ирландца наполнились слезами. Он сморгнул и тихо произнес:

— Разве я когда-нибудь лгал тебе, дитя мое? Разве я стал бы причинять тебе боль, если бы мог этого не делать?

— Нет! — прорыдала Мэйрин. — Только не это, Дагда! Умоляю тебя!

Застонав от боли, ибо сердце его тоже разрывалось на части, Дагда подхватил Мэйрин и прижал к своей груди.

— Плачь, девочка моя. Плачь!

Мэйрин оттолкнула его. Глаза ее потемнели от муки, лицо покрыла пепельная бледность. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла издать ни звука. Вздохнув, она лишилась чувств и упала.

Глава 7

— Мой сын мертв! Из-за вашей дочери! — обвиняюще воскликнула Илиана Дука. Ее темные глаза сверкали болью и гневом. — О, Василий, как я тебя любила, — всхлипнула она, — но ты никогда этого не понимал. А теперь тебя нет в живых!

— Из-за моей дочери?! — Ида пришла в ярость. — Не моя дочь отравила Василия! Это сделал его любовник!

— Если бы ваша дочь сделала моего сына счастливым, разве он вернулся бы к Велизарию? Какой женщиной надо быть, чтобы толкнуть мужчину в объятия другого мужчины? Как ей удалось настолько оскорбить Василия, что он начал искать утешения на стороне?

— Мэйрин любила Василия, а он любил ее, — тихо возразила Ида. — Она ни в чем не повинна. В отличие от вас, насколько мне известно. Вы как мать отчасти виновны в том, как вел себя Василий.

— На что вы смеете намекать? — холодно спросила Илиана.