Колдунья (СИ)

На втором этаже мне встретился мужчина в черном костюме, которому я, сбиваясь с дыхания, пыталась сообщить о болезни Кирилла. Выслушав мою сбивчивую речь, он, не говоря ни слова, быстро зашагал в сторону его спальни. И именно с этого момента всё закрутилось.Родители Кирилла… скорая… врачи… экстренная госпитализация Кирилла с подозрением на двустороннее воспаление лёгких… больница… палата реанимации...А потом будто свет вырубили – Кирилла ввели в искусственную кому, потому, что организм никак не хотел справляться с двусторонней пневмонией. В моей голове вновь пронеслось страшное эхо из голосов многочисленных врачей - легкие сильно поражены… осложнение на сердце… состояние тяжёлое.Все три дня я не выходила из медицинского центра. Мне казалось, что если я хоть ненадолго уйду отсюда, Кириллу тут же станет хуже.«Бред, фантазия» – шипел в трубку Рус и уговаривал меня хоть на часок выйти из клиники, но я была категорична, даже несмотря на реакцию Федоровых-старших.Мама Кирилла вообще потеряла связь с реальностью, она только тихо причитала и всё время молилась. На моё постоянное присутствие рядом с реанимационной палатой, она не обращала никакого внимания. А вот отец…Анатолий Леонидович, в первый день, ещё сдерживал себя. Только излишняя бледность и очень прямая осанка, выдавали его эмоции. А на второй день ему сообщили врачи (при мне), что именно после моего приезда к Кириллу, он сбежал из клиники в одном свитере в мороз. Фёдоров-старший тогда будто зачерствел и стал часто бросать в мою сторону обвиняющие взгляды.Я их чувствовала. Эти взгляды. Для сжигающего меня насквозь чувства вины, они были дополнительным источником самобичевания.Я не просто себя винила. Я себя гнобила и уничтожала. Зачем я вообще пошла к нему в клинику!?Но добило меня другое. Несколько минут назад я стала свидетелем разговора между родителями Кирилла и его двоюродным братом Сашей Вермутом. Этот разговор окончательно сделал меня главной обвиняемой, в случившемся с Кириллом, не только для меня, но и для всех вокруг.Перемешивая только что купленный кофе, я быстро шагала в сторону комнаты отдыха. Мне хотелось быстрее выпить этот бодрящий напиток и вновь вернуться к кушетке у палаты реанимации. Подойдя к двери я тут же услышала звуки разговора и замерла. Вначале хотела развернуться и уйти, но поняв, что говорят обо мне, решила остаться.- Я не верю, что всё это происходит на самом деле? – всхлипнула Ольга Александровна.- И во всём эта ведьма виновата. При её появление брата как подменили, - зло проговорил Вермут.- Ведьма? – прошептала мама Кирилла.- Ну, да. Её мать считали колдуньей, да и её тоже. Кир разве не говорил?- Нет…, - надрывно прошептала Фёдорова, - Боже, так он будто приворожённый и ходил. Как шальной стал и пить начал. Она точно его приворожила. Я то думала любовь у них, а тут колдовство. Какой кошмар!- Хватит, - рявкнул отец Кирилла, - это всё чушь полная. Сейчас важно только то, что связь с этой девушкой погубит Кирилла.- Уже погубила, - вздохнул Вермут.- Да… Уже, - подтвердил Анатолий Леонидович, - но сын выкарабкается, я в этом уверен. Пойдёт на поправку и я его за границу отправлю. Подлечится там, да и новые месторождения ждут. Он меня точно послушает. А сейчас следует эту девушку удалить из больницы. Кирилл очнется, а она опять перед глазами мельтешит. Не пара она сыну и точка.- Конечно не пара. Она никто и звать её никак, - вновь проговорил Вермут.- Не про то ты говоришь, Саша, - серьезно сказал Фёдоров-старший, - в настоящей любви - деньги и положение не имеют значение. Только здесь не любовь, а одержимость. Катерина его в яму загоняет, он ведь на человека перестал быть похожим. Кирилл как наркоман по дозе сохнет. Они погубят друг друга...Я больше не смогла это слушать, кое как добежала до ближайшей уборной и расплакалась.Самым печальным во всем этом, было осознание того, что они действительно правы. Его близкие во всём правы. Мне очень хотелось  верить в наше совместное будущее с Кириллом, но этого не случиться.- Пора заканчивать это больное наваждение, - всхлипнула я и стремительно направилась к выходу из клиники.- Я приношу ему одни несчастья, - вновь просипела я, размазывая слезы по горящему лицу и быстро выбежала из медицинского цента.

Глава 9