Колдуны

У Тома немедленно вскипает кровь при мысли, что кто-то сможет наехать на Маги так, как ему самому хотелось бы. Он представляет, как в костистое лицо врезается кулак, как пустеют блестящие глаза. Как от удара по ухмыляющемуся лицу начинают нелепо раскачиваться пучки белых волос, похожие на обвислые уши животного. Да, чтобы взглянуть на такое, Том даже заплатил бы. У него появляется искушение записать перепалку на телефон – вдруг начнется что-нибудь интересненькое, тогда потом это можно будет с наслаждением пересматривать снова и снова. Ему действительно нравится смотреть на YouTube ролики, где бьют воришек. Такие вещи заставляют его сердце биться чаще. У Тома в компьютере даже есть папка «Избранное» для этих самых актов публичного мщения.

Судя по изможденной фигуре, гость Мутов, похоже, спал прошлой ночью так же плохо, как и Том. Брюки и рубашка этого человека, возможно, никогда не знали утюга. Тем не менее он произносит слова аристократично и напыщенно, словно стоит за кафедрой на сцене.

– …со мной уже много лет. Все сожрали, будто какая-то подлая корпорация. – Толстое предплечье и пухлая ладонь устремляются в сторону миссис Мут, рукава рубашки мужчины небрежно закатаны, манжеты развеваются при каждом жесте. – Вы намеренно подрываете мою репутацию. Это выжженная земля. Неужели ваши вонючие амбиции не знают границ? А касаемо другого, я знаю, что это были вы. Как вы это сделали? А? Три серьезных несчастных случая за одну неделю. Это не совпадение. И сегодня утром я получил известие из банка. Зачем? Зачем это нужно? И Присцилла. Вы уже отняли у нас бизнес.

Миссис Мут отвечает, но Том не улавливает, что она говорит. В ответ на ее бормотания неряшливый визитер с отвращением отворачивается и направляется к машине, которую небрежно припарковал в начале заросшей сорняками дорожки Тома. Автомобилю по меньшей мере лет двадцать, когда-то он был красным, но выцвел до оранжевого, будто измусоленный леденец Грейси.

Сейчас лицо мужчины багровеет, и бакенбарды выделяются, словно его щеки посыпали поваренной солью. Хозяин автомобиля приостанавливается, чтобы бросить через плечо последнюю яростную угрозу:

– Это еще не конец! Можете быть уверены!

Том переключает внимание на соседей и наблюдает, как Муты хохочут, явно издеваясь над визитером. Однако властная осанка женщины переламывается, и смех, который она издает, если это действительно смех, превращается в фырканье. Беззвучное хрюканье, выражающее довольство тем, что она отразила атаку врага. Кажется, остроумная реплика – дело слишком глубокое, чтобы появиться из такого мелкого создания.

Соседи поворачиваются спинами к посетителю и неторопливо направляются к входной двери. Небольшое триумфальное шествие, прежде чем исчезнуть из виду. Однако, хотя миссис Мут ушла, ее хрюканье черным налетом обволакивает слух Тома. Эхо ее голоса выбивает его из колеи, как и царапающие звуки за стеной прошлой ночью, но на этот раз Том будто услышал возбужденный хохот гиены.

– Безумные старые ублюдки.

Он переводит взгляд на потрепанного визитера, который плюхается задом на водительское сиденье, – многократно повторенный, но все еще неуклюжий маневр, из-за которого машина оседает на одну сторону. Даже на расстоянии слышен протестующий вскрик подвески.

Том выбегает из комнаты и мчится вниз, перепрыгивая через три ступеньки.

15

Бросив настороженный взгляд на границу между участками, Том бежит трусцой по подъездной дорожке, прислушиваясь, не возвращаются ли соседи. Сзади его преследует Арчи.

Том поднимает руку.

– Извини, приятель. Сидеть.

Хозяин машины изо всех сил пытается опустить покрытое пятнами стекло, пока после череды резких рывков оно не сдвигается с места. Из салона автомобиля вырывается запах изношенных ковриков, мужского пота и нагретого обогревателем пластика.

– Я уезжаю, уезжаю! – рявкает взъерошенный тип. – Я здесь всего несколько минут! Неужели помешал? – Он машет пухлой рукой в сторону общей территории с подъездной дорожкой, на которой бросил свою машину. – Такие огромные неудобства? Правда?

Мужчина пытается завести машину, но, поскольку та стояла на включенной передаче, двигатель глохнет и старая колымага болезненно вздрагивает.

– Нет. Дело не в том. Я просто хотел спросить… Это… – Том смотрит в сторону соседского дома. – Они. То есть… – Том пожимает плечами. – Что не так? С ними?

– Теперь вы здесь живете?

Вопрос звучит как пронизанное жалостью обвинение.

– С недавних пор, – отвечает Том и понимает, что дистанцируется от владения собственным домом, стыдясь его убогого внешнего вида и ужасного прошлого.

– Тогда вам лучше тут не задерживаться. Или об этом позаботятся они.

Переключив внимание на замок зажигания, водитель гремит в нем ключом до тех пор, пока двигатель не взвизгивает и не заводится с нездоровым звуком. На этот раз на дорогу летят клубы черного дыма, словно на бордюр опрокинули мешок с сажей.

Отчаянно нуждаясь в дополнительной информации, Том колеблется, но может лишь беспомощно наблюдать, как старая машина, хрипло отплевываясь, с ворчанием отъезжает.