Колечко взбалмошной богини. Прыжок в неизвестность

Обозвала бы его мамашу сестричкой, а потом бы краснела. Внешне-то они похожи. У Фауста мамины глаза и цвет шевелюры тот же. Разве что волосы не вьются. Хотя женщина могла их и искусственно завить, кто знает. Кстати, сережки у нее были точь-в-точь как у мужчин, что тоже показалось мне странным. Золото и бриллианты, пожалуй, смотрелись бы в ее ушках куда уместнее и подходили бы к дорогому колье, украшающему изящную шейку. Все же есть в этих перьях какой-то тайный смысл, но мне его, увы, не понять, разве что начать мучать Фауста расспросами.

Вторым домочадцем оказался мужчина средних лет. Рыжий и вихрастый, он был совсем не похож на остальных обитателей замка. Другая порода, как ни крути. Ни тебе длинных волос, ни аристократических черт лица, ни перьев в ушах. Оказалось, Тревур — так представил Альберт рыжего — вовсе не родственник, а личный помощник лорда. Очень ценный кадр, как выразился мужчина. Почему этот ценный кадр живет вместе с фениксами, я так и не поняла, но расспрашивать не стала. Какая мне, собственно, разница.

Дальше, наконец, начался сам ужин. Меня усадили по правую руку от Фауста. Стасю разместили напротив. С одной стороны, хорошо — так легче следить за сестренкой. Но с другой, что гораздо более важно, переговариваться с ней в таком положении невозможно. А значит, помочь ей за ужином, к примеру, с многочисленными столовыми приборами, я не смогу. И это плохо. А вот пнуть ее под столом ногой вполне получится, так что возьму этот прием на вооружение. Главное — не задеть рядом сидящего Тревура или, того хуже, Лилиан, мамочку Фауста, которая очень уж оценивающе на меня посматривает. Будто я имею какие притязания на ее сынулю.

Стоило рассесться, как со всех сторон к столу потянулась многочисленная обслуга. Кто с блюдами наперевес, кто с вином. Кухня тут была разнообразная и, к моему счастью, оказалась вполне привычной. В качестве закуски подали легкий салат с соленым сыром типа феты и какой-то паштет с листиком мяты сверху. На горячее предлагалась птица. Причем точно не курица и не индейка. Тушки были поменьше, да и слегка иной формы. Наверно, перепелки или что-то в этом роде. В любом случае выглядели они аппетитно и пахли так, что во рту собиралась вязкая слюна.

— Надеюсь, ты умеешь пользоваться приборами, — склонившись к самому моему уху, злорадно проговорил Фауст.

Думает, я тут позориться буду. Ну-ну.

— Не беспокойся, обойдусь без твоей помощи, — фыркнула в ответ и перевела взгляд на Стаську.

Та не стушевалась. Выбрала себе одну приглянувшуюся вилочку и, забив на все остальные приборы, смело ковыряла ей все блюда подряд. Ладно, она маленькая. Ей можно. А вот мне придется вспоминать, чему когда-то учила мама.

Так, посмотрим, что у нас на столе. С левой стороны все просто. Две вилочки. Та, что поменьше, для закусок. Побольше — для основного блюда. Справа, как всегда, ложка для первого блюда, его как раз сейчас разливают, и два ножа, опять же для закуски и основного блюда. Вилки для морепродуктов не наблюдается, и это хорошо — не люблю всяких морских гадов. Приборов для десерта тоже не видно — а вот это обидно. Хотя, возможно, их принесут с самим десертом. А вот бокалов тьма-тьмущая. В них никогда не разбиралась, ибо алкоголь к моим пристрастиям не относится. Да и запоминать нужды нет. Все равно напитки разливают лакеи, им виднее, куда что лить.

— Надеюсь, наша кухня для вас не слишком экзотична? — вторгся в мои размышления Альберт.

— Нет, все вполне стандартно, — вежливо ответила я.

— А вообще, мы с родителями много путешествуем. Нас оригинальными блюдами не удивишь. Всего напробовались, — вставила Стаська, которая, в отличие от меня, была куда разговорчивее.

— Ммм. Вот как, — многозначительно произнес лорд Финийк.

— А чем занимается ваша семья? — тут же поинтересовалась Лилиан.

И вот тут точно нельзя было ударить в грязь лицом. Фаусту-то мы представились как графини… А значит, должны соответствовать. Так что вновь взяла слово я.

— У нашего отца свой бизнес. Он занимается… высокотехнологичными разработками, — коротко поведала я. Вдаваться в подробности не стала, ибо здраво расценила, что многие термины из нашей повседневной жизни жителям этого мира будут попросту незнакомы.

— То есть он занимается наукой? — заинтересовался глава семейства.

— Нет, — немного подумав, ответила я. — Скорее ориентирован на потребности конечного клиента и внедрение разработок в повседневную жизнь. То есть большее внимание уделяется практической стороне вопроса, нежели каким-то фундаментальным открытиям и исследованиям.

— И его дело имеет успех? — вновь поинтересовалась Лилиан, и у меня возникло стойкое ощущение, что ее волнует исключительно материальная сторона вопроса. Вот ведь меркантильная особа.

Да и смотрит на меня постоянно так оценивающе и недоверчиво. Будто боится, что я могу перебежать ей дорогу.

— Более чем, — вновь вежливо ответила я и, несмотря на неприятные ощущения, лучезарно улыбнулась.