Колесо

– А давайте еще помолимся, попросим твоего бога, чтобы он нас отсюда вытащил, – саркастично предложила я. – Нет, давайте лучше решим, кто первым сядет за этот стол и начнет вращать это дурацкое колесо, хорошо? Крис, почему бы тебе первым не пойти?

– Я не пойду, – заявил мой «бойфренд».

– Что? Ну ты даешь! – удивилась я. – Майк? Ты? О, нет, я чувствую, что наш Майк пойдет последним: вот у кого тараканов тоже хватает.

– Слушай ты, – ответил мне качок, у которого в голове, кроме бокса и спортзала больше ничего нет, – лучше не серди меня снова.

– Я думала, что ты всегда сердитый.

– Кейт, пожалуйста, – сказала Вероника, – не усугубляй ситуацию.

– Ох, Вероника, ты же меня прекрасно знаешь, что нет никакого смысла указывать мне, что делать, – посмеялась я. – Кроме того, я сейчас пьяна и просто на грани всего, чего только можно, поэтому если меня кто-то начнет успокаивать, то сделает эту ситуацию хуже. Давайте, садитесь кто-нибудь!

В этот момент на стене, где раньше был смайлик, появилось новое изображение: теперь в горизонтальном ряду расположились десять эмодзи-сердечек² различных цветов на том же белом фоне. Спустя две секунды они сменились на девять эмодзи с изображением разных флагов. Я только сделала еще один вдох, как изображение поменялось: теперь на экране восемь маленьких различных сладостей.

– Они над нами издеваются! – крикнула Вероника, смотря на семь эмодзи с животными. – Это что, таймер какой-то?

На экране к этому моменту появилось шесть эмодзи, которые изображали деньги различных купюр.

– Что будет, когда пройдет отсчет? – обратился Крис к Аяме.

Никакого ответа не последовало, но вместо этого появилось пять эмодзи со спортивными мячами.

– Что будет, когда пройдет этот гребаный отсчет?! – громко спросил Крис, полагая, что Аяма его не услышала.

Опять тишина. Это чья-то чертова игра! На экране было уже четыре эмодзи-обезьян, которые демонстрировали различные жесты.

– Нас начнут убивать! – заявила Вероника, принявшись снова плакать. – Нет, я не хочу умирать!

О, нет, опять она начинает истерить!

– Да успокойся ты со своими убийствами и смертями! – крикнул Майк.

– Майк, пожалуйста, – защищал ее Сэм. – Ты пойми ее: она сейчас в ужасном состоянии!

– Меня это все бесит! – настаивал боксер с пустыми мозгами. – Быстро сядьте кто-нибудь за этот стол!

Пока шла вся эта суматоха на экране появился один-единственный эмодзи, который показал улыбающуюся какашку.

– Вот это вообще не смешно! – закричала Вероника.

В последний момент Дэвид осмотрелся по сторонам и ринулся к столу, чтобы успеть за него сесть. На экране появилось бесчисленное количество маленьких праздничных хлопушек, а также включились звуки аплодисментов.

– Фух, – тихо произнесла я и легким движением пальца убрала небольшое скопление пота с лица.

15. Дэвид

Дыши глубоко, Дэвид. Ты молодец. Все хорошо, ты делаешь все правильно. Ты закончишь самым первым. Слава богу, что мне удалось успеть сесть за этот чертов стол! А что было бы в таком случае, если бы я на это не решился? Нас бы раздавило? Начали убивать? Опять эти ужасные мысли! Господи, пусть они уйдут!

– Полагаю, что нужно поблагодарить мистера Проуна за храбрость, – сказала Аяма.

Ребята стояли сзади меня и молчали: если бы кто-то сказал "спасибо", то это было бы не к месту. Итак, есть только один сектор на этом колесе, который надавит мне на самое больное место. Может мне выпадет пустой сектор? По идее он может значить эдакий «пропуск хода», то есть мне не нужно будет что-либо говорить о себе. А может у него другая функция? В этот момент мне крайне не хватает поддержки Бэтт и моих родителей. Надеюсь, что все с ними в порядке.

– Вы готовы, мистер Проун? – спросила Аяма.

Моя рука слегка поправляет красный галстук на шее, который мне хотелось снять минуту назад. Сейчас я понимаю, что от него есть определенная польза: пока я провожу по нему пальцем, мне становится немного спокойнее.

– Да, я готов, – очень тихо ответил я.

Я начал подводить руку к колесу, чтобы начать его вращать, как меня остановили.

– Подождите, – сказала она.

– Что?

Передо мной включились телевизоры, которые образовывали квадратную стену. Я увидел собственную фотографию: на ней я сижу за столом в нашем любимом с Бэтт кафе напротив планетариума в центре Чикаго. Это был чудесный зимний день, когда мои мысли были посвящены планам о том, как я буду встречать Рождество с моей девушкой. Не могу сказать, что фотография прям такая идеальная, но она в целом мне нравится.

– Дэвид Проун. Тихий и спокойный студент, – начала рассказывать обо мне Аяма, – встречается с девушкой по имени Бэтт Андерсон, имеется младший брат, родители развелись, но продолжают общаться между собой. Дэвид с небольшим трудом находит контакт с людьми, тем не менее спокойно поддержит разговор про спорт, фильмы, сериалы и игры. Казалось бы, ничем не примечательный.

От этого рассказа мне стало не по себе. Я не люблю афишировать то, что мои родители развелись да и сам этот публичный рассказ обо мне не особо приятен. Теперь на экране я увидел свои аккаунты в социальных сетях.