Колесо года (СИ)

— Думаю, у меня есть кое-что для тебя.

Папа щёлкнул замком дипломата и достал записную книжку. Обычный ежедневник с осенним пейзажем на обложке. Мне почти такой же подарили в школе за отличное окончание пятого класса.

— Безделушка, я такими пользуюсь, чтобы случайно не назначить встречу в дождь и не опоздать на поезд, — небрежно сказал отец, расписывая ручку на бумажной салфетке. — Напиши решение, в котором сомневаешься, так, будто это уже случилось. Как если бы ты вела дневник. Потом перелистни страницу, чтобы увидеть, к чему это приведёт.

Он протянул мне ручку и требовательно постучал пальцем по чистой странице ежедневника. Я замялась. У меня были планы, в которых я сомневалась, но я долго выбирала из них тот, которым готова поделиться с папой. Наконец, я поставила дату и коряво вывела: «Сегодня я покрасила волосы в чёрный цвет».

Это выглядело безобидно. Отец пожал плечами.

— Почему бы нет? Теперь пролистай книгу.

Я перевернула страницу и увидела несколько строк, написанных моим собственным почерком. Число стояло завтрашнее.

«Не хочу смотреть на себя в зеркало! Я теперь совсем уродка! Из-за чёрного цвета один придурок в столовой назвал меня готом, и все смеялись. Даже Игорь смеялся. А еще врал, что ему нравятся брюнетки. Ненавижу черный цвет! Ненавижу придурков! Ненавижу Игоря!»

— Здесь любое решение в какую-то гадость переворачивается? — мрачно спросила я. У меня от стыда горела шея.

— Нет, малышка. Просто тебе не пойдет черный цвет. Всё ещё хочешь краситься?

Если нет, зачеркивай.

Я стала торопливо закрашивать записи, пока вместо строк не остался чернильный квадрат. Мне не хотелось ничего объяснять отцу, но, к счастью, ему не пришло в голову спросить, кто такой Игорь и почему меня могут расстроить его слова.

— Есть несколько правил, — предупредил отец. — Учти, когда страницы закончатся, узнавать будущее ты уже не сможешь, даже если подошьешь новые листы. Не предсказывай судьбы других людей. Не мошенничай с лотерейными билетами — это не для обогащения придумано. Не пытайся просчитать и предотвратить катастрофы и войны. Используй ежедневник, чтобы жизнь была проще и веселее, но самые важные решения принимай без этой книжицы.

— Почему?

— Нехорошо, если твою судьбу будет решать кусок картона, верно?

Мне показалось, папа сейчас обнимет меня или поцелует в волосы, но он так этого и не сделал. Он просто прокашлялся, захлопнул дипломат и убрал его под раскладушку.

На следующий день отец, как всегда рано или поздно случалось, ушёл. Осталась его чашка с недопитым несладким чаем, аккуратно заправленная постель, бритвенный станок в ванной, мамины слёзы. Любить моего папу было всё равно, что любить снегопад.

* * *

С тех пор я всегда знала, как поступить. Тягостный вопрос, правильно ли я проживаю жизнь, меня не мучил: если я колебалась, я просто доставала из сумки книгу, записывала и зачеркивала одно решение за другим, до тех пор, пока не находилось нужное. В первый год я потратила немало страниц на всякую чепуху, когда выбирала идеальный подарок на дни рождения подругам или отпадное платье к дискотеке. Только исписав этой ерундой четверть ежедневника, я стала сдержаннее. Подростковые неловкости, неизбежные для моих ровесников, проходили мимо меня. Никаких провальных вечеринок!

Долой неудачные свидания! Я вписывала в судьбу лишь лучшие варианты. У меня не будет мучительных воспоминаний, от одной мысли о которых я буду еще долгие годы ворочаться ночами без сна.

В восемнадцать я поступила на журналиста — разумеется, с первого раза. В двадцать один вместе с подругой съехала от матери на съемную квартиру — и выбрала для этого лучший момент. Хозяйка по знакомству требовала чисто символическую плату. На третьем курсе мне предложили стажировку в толстом глянцевом журнале. Мне не нравилось выдумывать поддельные советы астролога и однотипные предсказания на странице с гороскопами. Ради этого пришлось отказаться от мечты стать корреспондентом в серьезном издании и надолго отложить в стол недописанный роман. Я не сожалела. Газету, в которой я по-настоящему хотела работать, закрыли бы через полгода. Мою рукопись отклонил бы редактор как «вторичную и недостаточно оригинальную, хоть и с потенциалом». Благодаря папиному подарку я знала, что сделала правильный выбор.

Отец больше не появлялся в моей жизни. Я не сердилась на него за это, ведь он и так дал мне в руки всё, чтобы быть счастливой.

Особенно ежедневник облегчал свидания. Каждый раз, надевая чулки и рисуя стрелки, я точно знала, будет ли это вежливый ужин без продолжения, одна яркая ночь или короткий ненавязчивый роман. Большой любовью там и не пахло, но меня это устраивало. Одна из моих подруг к тому времени залетела от подонка, вторая безнадежно сохла по женатому, третья замазывала тональником синяки от кулаков супруга.

Зная будущее наперед, я стала менее требовательна к реальности и почти разучилась мечтать. Волшебный ежедневник показал мне, как мало в жизни по-настоящему хороших решений и как редко сбываются смелые планы.

* * *