Колесо страха

Мы поужинали и в девять часов уже были у Лоуэлла. Хелены там не оказалось. Она не знала, что я приду, и Лоуэлл не сказал ей о Макканне. Она пошла в театр. В какой-то мере я был рад этому, но в то же время и сожалел. Немногим позже девяти пришел Макканн.

Он мне сразу понравился. Макканн, высокий техасец с протяжным говором, был верным телохранителем и помощником Рикори, главы одного из преступных синдикатов Нью-Йорка. Бывшим ковбоем, умелым и совершенно бесстрашным. Я слышал о нем, когда Билл рассказывал историю о невероятных приключениях Лоуэлла и Рикори с мадам Мэндилип, кукольницей, с которой состоял в любовной связи де Керадель. Мне казалось, что Макканну я тоже сразу понравился. Бриггс принес графин и стаканы. Лоуэлл закрыл дверь. Мы вчетвером расселись за столом.

– Ну, док, – сказал Макканн Лоуэллу, – слыхал, у нас вроде как намечается заварушка, как в прошлый раз? Тока, может, чутка похуже. Эх, жаль, босса нет…

– Макканн имеет в виду Рикори – он в Италии, – объяснил мне Лоуэлл. – Кажется, я вам говорил.

– Что вам известно? – спросил я Макканна.

– Все, что известно мне, – ответил за него Лоуэлл. – Я всецело ему доверяю, доктор Каранак.

– Хорошо, – сказал я.

Макканн ухмыльнулся и продолжил:

– Ну, босса нет, так что, мыслю, лучше вам, значит, телеграмму ему отбить, ежели что понадобится, док. Попросите, чтоб телеграфировал вот этим парням. – Он передал Лоуэллу список из полудюжины имен. – И сказал им, чтоб, значит, доложились мне и делали, что я скажу. И пусть на следующем же корабле, значит, приплывает.

– Думаете, все это оправданно, Макканн? – неуверенно спросил Лоуэлл.

– Ага, – ответил Макканн. – Я б даже в телеграмме вроде как написал, что это вопрос жизни и смерти и что старая карга с ее куклами – эт’ еще детский сад против того, что щас вроде как творится. И я б немедля телеграмму послал, док. Сам под ней подпишусь, значит.

– Уверены, Макканн? – снова спросил Лоуэлл.

– Босс нам понадобится. Точно говорю вам, док, – ответил Макканн.

Билл писал что-то на листе бумаги.

– Как насчет такого? – спросил он, передав лист Макканну. – Можете вставить имена людей, о которых хотите телеграфировать Рикори.

Макканн прочел: «Рикори. Угроза кукольницы возникла вновь. Требуется ваше незамедлительное присутствие. Тем временем велите по телеграфу (такому-то и такому-то) связаться с Макканном и следовать его приказам. Сообщите, когда вас ожидать».

– Вроде как сойдет, – сказал Макканн. – Мыслю, босс и так смекнет о жизни и смерти.

Он вписал имена и отдал лист доктору Лоуэллу.

– Я б прямо щаз отправил, док.

Лоуэлл кивнул и вписал адрес. Билл перепечатал сообщение на машинке. Лоуэлл открыл дверь и, позвав Бриггса, отдал ему послание.

– Надеюсь, он вроде как шустро ее получит и приедет, – сказал Макканн, наливая себе выпить. – А теперь начну сначала. Давайте сперва я все, значит, расскажу, а коли будут вопросы, так спросите, как закончу. После того как вы, – он мотнул головой в сторону Билла, – мне все вроде как рассказали, я поехал в Род-Айленд. У меня было вроде как чутье, так что я деньжат-то с собой и прихватил. Вижу, значит, на карте местечко под названием Беверли – это ближе всего к ранчо этого де Кераделя. Дальше там поля и поместья. Ну, еду я, значит, туда. Добираюсь, как уже стемнело. Милая деревушка, старомодная такая, одна улица к воде спускается, кой-какие магазинчики, кинотеатр. Вижу хибару, и на ней вывеска: «Беверли Хаус», Ну, думаю, останусь тут на ночь. Я так понимаю, де Керадель и девка его должны тут проезжать, чтобы на ранчо свое попасть, и мож’ покупают тут что. Значит, думаю, люди-то о них наверняка судачат, а стало быть, хозяин «Беверли Хаус» чего и знает. Ну, захожу я вроде как, и там старик такой, похожий на помесь козла и вопросительного знака, за стойкой сидит. Говорю ему, что ищу ночлег и что останусь еще на день или вроде того. Он спрашивает, не турист ли я, а я такой говорю, что нет, и такой, вроде как поколебавшись, говорю, что у меня тут, значит, дела. Он уши сразу навострил, ну а я и дальше: мы там, откуда я приехал, как играем, кладем карты на стол. Ну, он уши пуще прежнего поразвесил, а когда я пачку зелени из кармана достал, он меня аж зауважал. А мне того и надобно. Я, значит, ужинаю – чертовски неплохо, – и, когда я уже почти закончил, старый козел подходит, спрашивает, как и что, и я ему говорю, значит, все окей, садись. Ну, он садится. Мы говорим о том о сем, и он начинает расспрашивать, что у меня за дела, и мы угощаемся отличным сидром. Ну, я ему вроде как по секрету сболтнул, что выращиваю в Техасе коров, и неплохо на этом поднялся, и что мой дед был из этих краев, и я вот решил сюда перебраться. Он спрашивает, как звали деда, я говорю, мол, Партингтон, что надеялся выкупить наш старый дом, но слишком поздно прослышал, что он продается и его какой-то француз по имени де Керадель купил. Но, говорю, мож’, я смогу где рядом местечко присмотреть или, мож’, француз мне продаст землю. Тогда я подожду, мож’, французу надоест и он мне по дешевке продаст.