– Да, галлюцинаторный бред прогрессировал, – повторил де Керадель. – Зрительные галлюцинации, слуховые, теперь добавились обонятельные. Болезнь затронула и тот участок мозга, который отвечает за восприятие цветов. Это представляется мне очевидным. Вы согласны?
Билл не обратил внимания на его слова. Он продолжил свой рассказ.
– И тогда Дик провалился в сон. На следующее утро он проснулся, испытывая ничем не объяснимый восторг. И в то же время ничем не объяснимое желание избежать встречи со мной. Ему хотелось лишь одного – чтобы день поскорее закончился и он смог увидеть тень. Я с сарказмом спросил: «А как же та, другая девушка, Дик?» Он ошеломленно посмотрел на меня: «Какая другая девушка, Билл?» – «Другая девушка, в которую ты был влюблен. Та, чье имя ты не стал мне называть». – «Я не помню никакой другой девушки», – удивленно сказал он.
Я украдкой взглянул на мадемуазель Дахут. Она не поднимала глаз от своей тарелки.
– Вначале он не смог назвать вам имя той девушки, поскольку что-то словно удерживало его от этого? – уточнил доктор Лоуэлл. – А затем он и вовсе позабыл о ней?
– Именно так он мне и сказал, сэр, – ответил Билл.
Я увидел, как вся кровь отлила от лица Лоуэлла. И как переглянулись Дахут и ее отец.
– Он забыл о предыдущей галлюцинации, поскольку новая заняла ее место, – предположил де Керадель.