Колесо времени

— Плохие новости, старина… — друг запнулся. Будто ему было тяжело выговаривать слова. — Мы потеряли трех агентов. Один из них Герман.

Том зажмурился. Черт, только не это!

— К-как так вышло?

— Судя по всему, их пытали. Нужна экспертиза и…

— Черт! Твою мать!!! — взорвался Том. Нервы сдали, и он, что было силы, врезал кулаком по стене, привлекая любопытные взгляды стажеров.

— Держись, старик. Я тебя понимаю. — Крис ободряюще похлопал по плечу. — Прости, мне пора.

Друг тут же затерялся в толпе, а Том еще какое-то время стоял на месте, не желая верить в только что услышанное. Злоба, обида и отчаяние горячими волнами подкатывали к горлу. Несправедливо. Как чертовски несправедливо…

Едва дождавшись пяти часов, большинство сотрудников направились прямиком в бар. Сегодня здесь не играла музыка. Народ обсуждал последние события. Многим Герман приходился хорошим другом и надежным соратником. Он был резок в своих суждениях, часто перегибал палку и хамил. Несмотря на все это, он был славным малым, не раз спасавшим жизни коллег, рискуя своей собственной. «С пулей в голове» — так говорили о нем в их кругах.

— Все когда-нибудь там будем. — Крис опрокинул очередную стопку водки и повис у Тома на плече.

— Да все я понимаю. — Нервно дернулся Том. — Но он не должен был умереть. По крайней мере, не сейчас. И не так.

— Ты же знаешь, в нашей профессии долгожителей мало, — грустно улыбнулся Крис.

Том как-то вынужденно кивнул, словно не желая до конца принимать эту истину.

— Вот так и ты, и я, — пьяно продолжал Крис. — Пока нам везет. Но кто знает, надолго ли? Поэтому я всегда говорю: нельзя ни к кому привязываться. О семье, каких-то серьезных отношениях можно даже не мечтать. Это лишь делает тебя уязвимым, создает дополнительный риск.

Том залпом осушил стакан и громко ударил им о стойку. Сказать было нечего. Возразить тем более. Находиться в душном помещении вдруг стало просто невыносимо.

— Ладно. Бывай, — с этими словами он бросил несколько купюр на барную стойку и поспешил на выход.

16

Дом, который снимал Фридман в Берлине, оказался роскошным. Здесь все было оборудовано в минималистском стиле и по последнему слову техники. В отделке превалировал металл, керамика и четкие, черно — белые тона. Атмосфера как нельзя лучше располагала к деловому ужину. Антонио и еще трое не менее важных гостей восседали за большим квадратным столом.

— Нам всем надо быть аккуратнее. До меня дошли сведения о том, что кое-кто из наших конкурентов положил глаз на программу. — Фридман, казалось, был сильно чем-то озабочен. Обычно он много шутил и разбрасывался несерьезными комментариями. Но сегодня его было не узнать. — Разработка уже почти завершена, Маркос и ребята сейчас проводят тестирование. Объект охраняется двадцать четыре часа в сутки, думаю, за него нам беспокоиться не надо. Но возможно они захотят выйти на одного из нас.

— Думаете, нам всем стоит усилить личную охрану? — как бы между делом спросил Антонио, наконец, оторвавшись от мобильного и убирая его в карман.

— Это не помешает, — с нажимом произнес Джон, отпив темно-рубинового вина. — Вот вам, синьор Гарсиа, приходилось когда-нибудь иметь дело с банками?

— Мне? — Антонио сделал вид, что на секунду задумался. Затем безразлично пожал плечами: — Никогда.

— Ну, так вот, — продолжал Фридман. — Здесь очень много подводных камней…

Телефон снова тихо завибрировал в кармане, оповещая об очередном сообщении. Сердце приятно сжалось.

«Я считаю, что мы уже все обсудили» — Антонио невольно улыбнулся. Другого ответа он пока не ждал. Но это все же лучше, чем ничего.

— Вы находите все это забавным, синьор Гарсиа? — прервал свой монолог о необходимости укрепления системы безопасности Фридман.

— Кхм, — Антонио кашлянул в кулак и тут же принял серьезное выражение лица. — Нет, что вы. Просто мне только что сообщили приятную новость.

— Вот как? — любознательно уставился на него Джон, а вместе с ним и остальные гости.

— Это моя жена. Извините, где у вас уборная?

— Как поднимитесь, направо, — кивнул Джон и обратился к одному из слуг. — Проводите.

— Нет! — отрезал Антонио, не стоит беспокоиться. Спасибо, — он быстро вышел из-за стола и направился на второй этаж.

В ванной царила полная тишина и чистота. Идеально гладкая поверхность столешниц и дорогая черная керамика отражали блики от маленьких лампочек, щедрой россыпью украшающих потолок. Антонио подошел к умывальнику, провел ладонью под краном, откуда тотчас же потекла прохладная вода. Он смочил ладони, протер ими лицо, не забыв пригладить и без того аккуратно зачесанные в хвост волосы. Затем оперся на столешницу и глубоко вздохнул. История с Габриелем никак не шла из головы. Удивительно… Ему стоило бы возненавидеть их обоих, навсегда вычеркнуть из своей жизни. О Габриеле он уже почти не вспоминал, а вот Том… Почему-то никак не получалось злиться на него. Вместо этого, он продолжал думать о нем каждый день и придаваться дурацким фантазиям по ночам. Это какое-то проклятье или наваждение?