Колесо времени<br />(Солнце, Луна и древние люди)

Но жрецы знали: когда Инанна исчезала на три месяца в Стране без возврата, Син благодаря ей обретал новую жизнь. Трижды за это время богиня вступала в брак со своим супругом, который, умирая, принимал в эти три месяца облик трех служителей Кура — Человека двери, Человека подземной реки и Перевозчика. И все это делалось для того, чтобы, оставив трех рожденных в Преисподней детей в качестве положенной для Страны без возврата замены, позволить выйти из нее лунному богу Сину.

Когда же Инанна после трех месяцев отсутствия вновь появлялась в Небе, но уже на западном небосклоне, то виделась жрецам богиней-матерью, ибо только в том месте всегда появлялся серп новорожденного Сина, но никогда он в тех местах не умирал.

По той же причине она там представлялась в третьей своей ипостаси — его возлюбленной и жены.

Инанна вновь облачалась здесь в благородную царскую палу и «тиару светлую», украшалась с ног до головы всевозможными драгоценностями из золота, серебра и многоцветных камней, очи ее соблазнительно подкрашивались притиранием «пусть придет, пусть он придет», на шею надевалось лазуритовое ожерелье. Самая обольстительная из женщин Вселенной, как назовет ее вскоре жених, возлюбленный и супруг — лунный бог Син, исполняла теперь призывную песню любви:

Сегодня ночью, когда я, царица, светила ярко,
Когда я светила ярко, танцевала по кругу,
Когда я пела песнь,
Приветствуя наступающую ясную ночь,
Он встретил меня, он встретил меня…
Мой Господин, сладостен твой приход,
Вкусны твои травы и растения на равнине…

Прекрасная, «как луч Луны», появилась Инанна перед Сином, и все ужасное было забыто и прощено:

Поглядел он на нее, обрадовался ей
Обнял ее, поцеловал ее…

Влюбленный жених и супруг, приглашая войти в свой «божественный дом», обещал возродившей его владычице Неба приготовить

Ложе священное, сладостное, достойное,
Время сладостно будет бежать, когда я
С тобою вкушу радостное упоение.

Страстной в радостях любви стала встреча в небесах Владычицы стран и лунного бога:

…Мой любимый встретил меня,
Взял от меня наслаждение,
Радовался вместе со мной,
Мой брат ввел меня в его дом
И сделал так, что я легла на медовое ложе,
Возлюбленный мой прилег около моего сердца…

Как разительно отличалась эта весенняя встреча возрожденного Сина и покинувшей преисподнюю Инанны на западе от той, что произошла при солнцевороте к осени и зиме на востоке, в краю, где ежедневно возвращался к жизни Шамаш, но умирал «заменою отданный» Син. Тогда Инанна обрекала на мучительную смерть лунного бога, а вместе с ним умирала природа. Зато теперь, когда, как и положено женщине, Инанна после 10 лунных месяцев (273 дней) даровала ему жизнь, а затем и пламенную любовь, эта встреча на пороге страны смерти становилась знаком к пробуждению на Земле всего живого, счастливым предзнаменованием черноголовым обильных плодов земных, многочисленного приплода в стадах, отягченных уловами сетей и удачной охоты.

Жрецам было бы нелегко следить за «главными управителями времен года»: переменчивым в ликах Сином, своенравной странницей Неба Инанной и степенным Шамашем, если бы не мудрость установлений Мардука. Согласовать их движения помогали как раз те самые соображения, которые, как и законы не менее мудрого Тота, предписывали жрецам Хапи в Египте считать солнечный год в 365 дней и ни на час более. При таком условии одинаковые явления, связанные с фазами Луны и периодами невидимости Инанны в течение 7 дней или 3 месяцев и, напротив, видимости ее в течение 8 месяцев и 5 дней, но с появлением то на востоке, то на западе, повторялись, в общем, синхронно через 8 лет. Жрецы на берегах Тигра и Евфрата знали повеление Мардука — за такие 8 лет 5 круговоротов должна совершать в небесах Инанна, Син же — рождаться 99 раз, и опять начало года в день весеннего равноденствия почти совпадало с первым появлением молодой Луны на западе!