Колхоз и песни

О, Надежда засопела, это неплохо, мешать не будет, а то мне тут надо много мыслить – кто виноват и что делать?

Первое – за что получил в лоб, и от кого? Как там эта неведомая Светка говорила – из-за неё чуть не убили? Как успел заметить, вроде тело мне досталось не совсем дохлое, мышцы не Шварцевские, но вполне осязаемые, значит со спортом знаком, что уже радует.

Получается, что как-то со Светкой завязан, подруга, что-ли?

Голосок-то приятный, а вот на вид????

Ладно, про это мы будем думать завтра, да нет, уже сегодня!

Эх, что я не Алиса, сейчас бы зарылся в норку и следил за всеми втихаря.

Гера, Гера. куда ты влип? Грёбаный мужик, ты не мог мимо пролететь? Ладно, делаем ночь, утром будем поглядеть…

– Шо, опять???

За плечо кто-то осторожно треплет – Гена, проснись…

Голосок ночной подруги вроде, как там её – Светка.

Изображать страшно сонного и не надо, голова как чугунная, открываю глаза, шёпотом сиплю:

– Привет!

– Ой, ты в порядке, я так боялась.

Кошу глазом на лежанку докторицы – хм, пусто.

– Нет её, шепчет Светка, ушла к поварам, мне сказала – никого не пускать к тебе, да и народ только просыпается, а я уже давно встала, к тебе хотела прибежать, Надю боюсь, она такая сердитая за вчерашнее.

– Та-ааак, вот с этого места поподробнее, делаю страшные глаза и впиваюсь взглядом в Светку. – Гена, ну я не виновата, ну так получилось, я же не знала, что этот Витька сюда припрётся!

– Ты не стони, ты рассказывай, что, как, какой Витька, из-за чего базар случился? – подпускаю я блатного жаргончика. – Ну я с ним вчера утром в магазине познакомилась, я ему ничего не обещала, просто познакомилась, затараторила Светка. – Тише, у меня голова болит, ты так не тарахти…

– Ну а мы вечером сидели на лавочках во дворе, вы там с Лёней Выхиным песни пели, ты на гитаре играл…

– Светка, ты то тараторишь, то с тебя слова не вытянешь, что дальше было, не тяни?

– Ну, сидели мы, а тут эти сельские пришли, Витька у них за главного как бы, ну там начал меня тянуть погулять, я не хотела, а он своё твердит, что ты тут с этими пацанами сидишь, пойдём с настоящими мужиками погуляешь.

– Ну, а ты сказал, что она никуда не пойдёт, ей и тут хорошо…

А его дружок Лёшке по кепке как двинет, а ты гитару откинул мне и этому врезал, а Витька тебе по лицу…

Ты что, не помнишь?

– Светка, ты дальше, дальше говори… – Ну там драка началась, а Витька тебя по голове бутылкой ударил, она вдребезги, ты упал, а те убежали, там ещё наши прибежали из общаги, но не догнали.

Мы тебя в общагу поволокли, там Надя уже с тобой возилась, нас всех выгнала. Крови много было…

– Это-то я помню, все лицо залило.

А потом?

– Ну ты лежишь в медпункте, Лёшке только синяк поставили, парни собирались в село пойти, на разборки. мы их кое – как уняли… Ещё и Надя, как тигра, на всех орала.

– Так я не понял, а кто из начальства, ну там учителя, наставники были рядом?.

– Гена, их всего двое, а нас 60 с лишним.

Старшая утром поехала в Красноярск, с нами лаборант остался – Борис Петрович.

– Ну и он чего?

– А не было его, куда-то ушёл ещё после ужина, девочки говорят, какая-то знакомая тут у него вроде. Лежу, думаю, Светка чего-то лопочет, пропускаю мимо ушей. Дело то в общем не так и страшное, но могут и по разному повернуть, кровь, драка, шухер ненужный.

– Светка, а сегодня число какое? – закидываю осторожно удочку, надо хоть узнать для себя, куда я нырнул. Смотрю, что глаза у неё становятся удивлёнными, как у испуганного тушканчика, а глазки-то ничего так, голубые… – Гена, ты чего, забыл? Показываю пальцем на лоб, – Ой, прости, я не подумала, тебе же по голове ударили… Бля, ну дитя-дитём, ещё заплачет, не дай Бог.

Так 3 сентября!

Интересно, год догадается сообщить?

– Краснеет и выдавливает из себя – А год 1971й…

Усилием воли давлю в себе мат, закрываю глаза, слышу всхлип, Светка встаёт – Я пойду, ты отдыхай. – Ага, буркаю вслед. Вот это Гера, сюрпрайз! И что делать будем? Как бы ещё узнать без палева, где мы географически находимся, студенты вроде, так какая бурса? С каждым часом вопросов всё больше, так шпионы и засыпаются.

А я кто сейчас?

Шпион и есть, времена-то резкие, можно и в "дурку" угодить спокойно, вон голова уже пробитая – почти готовый клиент.

Тааак, вроде народ идёт, точно Надежда шумит с кем-то.

Готовимся изображать раненого бойца…

Входит докторица, наклоняется ко мне, – Гена, там милиция, участковый местный, за вчерашнее спрашивать будет.

– А где наш Петрович?

– Нету его.

– Тогда слушай сюда, упал я с крыльца, ударился, рассёк лоб, ты перевязала, ничего страшного. Драки не было, никого не видели, мы образцовые комсомольцы! Поняла?

– Ага!

– Зови их, только недолго пусть мучают, а сама предупреди наших, чтобы не проболтались… Всё, действуй!

Надежда в изумлении пятится задом, кричит в двери – Заходите!

И появляется местный Анискин в чине "старлея", годов так 50ти, за ним фигуристая тётка в цветастом платке.

Надежда важным голосом, умеет же стерву включить, им диктует:

– Товарищ участковый, пожалуйста не больше 10 минут, человек с травмой головы. Хоть и не очень опасная. но я предупреждаю, сильно волноваться нельзя!