Колхоз: назад в СССР

Думаю, вот что она имеет ввиду? Это же — Зеленухи. Здесь люди живут по своим, только им понятным законам и правилам. У них слово "да" вполне может иметь в виду "нет". А слово "нет" окажется "может быть". А "может быть" вообще ничего не будет означать.

— О чем Вы?

— Да нет… — Соседка слегка наклонилась вперёд, будто принюхиваясь к разложенной на солнце постели. — Это я сама с собой. Ладно. Пойду пройдусь по улице… Соседок проведаю… Ты не бои́сь, Жорик. Я — могила.

Ольга Ивановна резко сжала губы, потом сделала жест, будто она закрывает рот на ключик, а ключик выбрасывает куда-то очень далеко. Господи… Когда же в моей жизни наступят спокойствие и адекватность… Вот так подумалось мне в момент, когда соседка показывала свою пантомиму.

Лицо, с которым она вышла с нашего двора, уже в тот момент выглядело пугающе подозрительным. Но я даже представить не мог, какую информацию эта чудесная женщина понесёт в массы. Пока что мою голову занимал предстоящий поход к председателю и последующее посещение Егорыча с целью создания нашей алкогольной компании.

— Ну, что? Взбодрился? Давай, умывайся… Ох… черт… Ты у нас уже умытый. — Братец мерзко засмеялся и снова исчез за прозрачной шторкой, которая, как я узнал еще в первый день своего здесь пребывания, защищала от мух.

— Мудак и есть. — Констатировал я очевидный факт, а потом двинулся в кухню.

Тетка оставила на завтрак молоко, к нему — нереально вкусные пирожки с разноцветной ягодой. Внешне она, ягода, напоминала мелкий крыжовник, однако на самом деле, была и зелёной, и красной, и темно-фиолетовой. Когда я откусывал пирожок, из него лился сироп, пропитанный вкусом этих ягод, смешанных с сахаром.

Переросток уже уминал еду за обе щеки. Сегодня его вид не был таким уж печальным, а наоборот — отвратительно бодрым.

— Так. Батя сказал, надо к Николаю Николаевичу?

— Угу…– Я набил рот вкуснятиной и тратить время на разговоры с братцем, совсем не хотел. По крайней мере, в данную минуту.

— Хорошо. Надо как раз у Наташки узнать…

Чуть не подавился куском пирога, проглотив его в один заход. Схватил кувшин молока, реально настоящий глиняный кувшин, и прямо из него сделал два мощных глотка.

— У какой Наташки? — Спросил, наконец, братца.

— Дебил! Молоко прокиснет! — Андрюха отнял у меня емкость. — В смысле, какая Наташка? Наташка. Дочка председателя.

— Блин…Очень содержательно. Как она выглядит?

— Да как… Ну нормально. Голова, две руки, два глаза…

— Чего ты меня бесишь?! — Я взял, что попалось под руку, а это была крышка от кастрюли, лежавшая прямо на столе, и со злости кинул ее в Переростка. — Светленькая, синеглазая, симпатичная. Взгляд у нее такой… очень насмешливый, наглый.

— А-а-а-а-а… Ну, да. Наташка.

Я от радости ухватил сразу два пирожка и засунул их в рот. Надо торопиться. Нас ждёт председатель. Но главное, снова увижу эту девочку. Сегодня по-любому смогу ей понравится. В конце концов, ее прошлый отказ — это самый настоящий вызов.

Так я думал, не догадываясь, что страшное природное явление, отзывающееся на имя Ольга Ивановна, уже пошло по Зеленухам, неся им фантастическую новость, а мы с Андрюхой снова станем гвоздем программы.

Глава 17(2)

Я торопился, собравшись за какие-то полчаса, а братец, будто издеваясь, наоборот тянул время. Мне хотелось быстрее уже оказаться у председателя дома, чтоб встретиться с Наташкой. Вслух Андрюхе, конечно, этого не мог сказать, но его медлительность бесила очень сильно.

Девочка меня зацепила, это факт. Своим непонятным высокомерием. По крайней мере, я точно не мог понять природы ее заносчивости. Деревенская простушка, хоть и достаточно симпатичная, на которую обратил внимание классный городской парень, а без ложной скромности все именно так, я просто охренительный тип, вдруг кочевряжится, словно ей кусок какого-то дерьма предложили. Это уже чисто дело принципа. Охотничий азарт, типа того. Добиться, чтоб Наташка увлеклась моей персоной. Не привык, когда вот так отшивают. Будет ещё бегать следом, а я посмеюсь.

–Идёшь ты уже, или что?– Братец в который раз без видимой причины, походу, чисто побесить меня, отправился в дом, а я, между прочим, одной ногой практически стоял на улице.

Приоделся, естественно. Не без этого. Натянул джинсы, они имелись среди вещей, собранных Тоней, и футболку. Слава богу, есть нормальная одежда. Тем более после стирки тетка ее перебрала, перегладила и развесила в шкафу. Правда, штаны были как-то широковаты к низу, но всяко лучше, чем ужасные брюки различных вариантов коричневого из гардероба братца. Реально. Будто других цветов не существует. Просто пятьдесят оттенков дерьмового. Иначе не назовешь.

В итоге, вышли мы где-то через час.

— Что Николаич сказал? Куда идти? — Андрюха поправлял рукава рубахи и крутил головой. От него нереально пахло… нет… воняло одеколоном. Братец будто занырнул в бассейн с этой дешёвой гадостью. Тоже странно. Куда он навострил лыжи, не пойму. Вот уж точно не для председателя все эти приготовления. Ещё волосы причесал. Смочил их чем-то. Даже вьющийся отвратительный чуб сейчас просто лежал, а не стоял дыбом.