Колхоз. Назад в СССР 3

Мы добрались до середины пруда и я, наконец, бросил вёсла. Нелёгкая, между прочим, это задача.

— Не ссы… — Приободрил его дед. — Шутю я. На твоего червячка даже пескарь не клюнет, не то что щука.

Семён нервно засмеялся, но всё-таки немного успокоился. Он быстрее готов был признать, что не дотягивает до нужного уровня, чем отстаивать мужское достоинство.

Минут десять мы сидели в тишине. Матвей Егорыч закинул удочку и теперь гипнотизировал глазами поплавок. Однако, младшенькому очевидно было скучно ничего не делать. Андрюха на берегу тоже извелся от тоски и одиночества. Он бросал в нашу сторону завистливые взгляды, но за своими удочками следил внимательно.

— А давайте играть в рифмы? Я вспомнил игру. — Воодушевился своей же идеей Сенька, — Тоня научила. Говорила эта игра что-то там развивает. Мышление. Или память.

— Ну, за память ничего не могу сказать… А с мышлением у тебя точно беда. — Согласился Матвей Егорыч.

Я вообще сидел молча. Лодка мерно покачивалась и меня начало клонить в сон.

— Надо к слову, которое говорю, придумывать рифму. Или вы говорите слово, а я придумываю… Только с рифмами не очень выходит… Так что давайте, я говорю слово, а вы — рифму.

— Херифму, — Тут же среагировал Матвей Егорыч. Видимо, так он обозначил свое согласие на предложение Семена. Пацан покрутил башкой, определяясь с темой.

— Солнце — Довольно выдал он, наконец.

— Херонце… — С таким же радостным лицом ответил Матвей Егорыч.

— Камыши.

— Херуши.

— Так нечестно! — Возмутился Сенька. — Вы все одним словом рифмуете. Совсем в поэзии не разбираетесь.

— Ну, давай признаем оно и ты не Пушкин. Так что, сиди молча и не муди. — Отрезал Матвей Егорыч. А потом с важным видом кивнул на удочку, которую держал в руках. — Видишь, Жорик, какой мне спиннинг на юбилей подарили. Даааа…Уважили, конечно. На всю деревню ни у кого нет такого. Я давно хотел, но Зинка разве ж даст? Хрена там. А тут Николаич, конечно, прям порадовал.

Пришлось поцокать языком, покачать головой и всем своим видом показать, какой классный у деда спиннинг. Типа, сам бы мечтал о таком, но взять негде. В реальности, я почти задремал сидя, и был готов на все, лишь бы дед Мотя отвязался.

— Я пи́сать хочу… — заныл Семён.

— Завяжи в узел и не муди под руку. — Буркнул дед Мотя. — Сколько ж от тебя шуму. Ты так всю рыбу распугаешь. Сидят там, поди, на дне, да тебя, придурка, слушают. Смеются.

— Я щас описаюсь. — Не унимался Младшенький, чем, видимо, породил в душе Матвея Егорыча твердую уверенность, не надо было ему к председателю заходить. Мало ли, кто там воет. Прошел бы мимо, сейчас рыбачили бы спокойно.

— Вот народили кале́к безмозглых… — Дед Мотя раздражённо мотнул головой. — Встань вон и поссы с лодки. Вокруг — вода. Совсем не соображаешь?

— Ага! Я сегодня уже поссал. Спасибо. Прибежала какая-то ненормальная тетка. Орала так, будто я вообще не в воду это сделал, а прямо на нее. — Семен из утренней ситуации несомненно вынес урок и теперь точно знал, все потребности организма надо справлять в строго отведённом для этого месте.

— Так ты ж, придурок, хрен посмотрел, что у берега ее утки плавали. Слышал, конечно эту историю. Все слышали. Вся деревня уже в курсе. Как Зойка тебя на месте преступления поймала. Утки, пацан, это тебе не абы что. Тут лучше бы на саму Зойку. А за уток, скажи спасибо, что вообще при своем интересе остался. За уток она и оторвать могла этот интерес. — Дед Мотя кивнул за борт. — Сейчас тут никого кроме нас нет. И уток нет. Ты что предлагаешь, к берегу грести? Хочешь, давай в воду. Не хочешь, дуй в штаны. Но если попадет в лодку, я вместо Зойки тебя уму-разуму научу. Понял?

Семён подумал, вздохнул, но потом пришел к выводу, воспользоваться советом деда гораздо разумнее, чем бояться Зойки, которой поблизости не видно. Он осторожно развернулся лицом к носу, встал коленями на деревянную скамейку и спустил штаны. Подниматься во весь рост не рискнул. Лодка была добротная, но особо резкие движения качали ее из стороны в сторону сильнее. В это время у деда началось какое-то оживление. Леска натянулась и спиннинг резко дёрнулся. Я тоже дёрнулся и не хуже Сеньки, ухватился за борт, так сильно лодку качнуло. Возникло твердое ощущение, Матвей Егорыч реально поймал что-то очень большое и сильное.

Семён в тот роковой момент присесть не успел, потому что, как раз, делал свои дела в воду и подставы от вселенной никак не ожидал. Естественно, он просто повалился, как кулёк, за борт, не успев сказать ни слова.

— Ешкин кот!! Неужто правда щука!!! Так ведь на червя не идёт она, зараза! — Заорал дед Мотя, не замечая, что одного рыбака мы потеряли.

— Аааааа!!! — Заорал следом не своим голосом Семён.