Колхозное строительство 1

— Правильно. Ещё можно изготовить манжеты на щиколотку и запястья. Туда тоже вложить грузики из свинца. И надо чередовать манжеты и жилетку, тогда будут включаться разные группы мышц. Ну и обязательно нужно начинать и заканчивать любую тренировку на турнике. И, кроме того, давать домашнее задание — тоже висеть и подтягиваться на турнике. И обязательно проверять выполнение — это сразу будет видно по количеству подтягиваний, — продолжил обучение Штелле.

— Интересный вам военный попался, — хмыкнул Виктор.

— Интересный.

Событие восемнадцатое

Понятно, что среда — это важная строительная оперативка. Пётр к ней подготовился. Он нарисовал разрез шаровой мельницы со своим изобретением и в очередной раз поразился качеству получившегося эскиза. Не такой уж и плохой баян в кустах ему подбросили при перемещении в это время. «Надо будет переговорить с Викой, может и ей что полезное перепало», — решил Штелле. Этим же утром он и ещё одно полезное дело провернул. Его шофёр отработал положенные две недели, и уже завтра должен отправиться начальствовать в ПАТО — вот сегодня сам первый секретарь и привёл устраиваться на работу нового водителя. Пётр Фёдорович Оборин, бывший зек и бывший танкист, должен был написать заявление, получить комнату в общежитии и принять машину у Сергея. Ещё вдвоём с Сергеем они должны доехать до швейного ателье и забрать там три рюкзачка. Больше никуда Тишков-Штелле ездить не собирался. Пусть внимательно прошмонают машину. «Волга» уже не новая, не помешает внеплановое ТО.

С паспортами для новых соратников Пётр решил вопрос ещё вчера. По пути с лыжной тренировки зашёл в милицию к Веряскину, благо почти по пути. Подполковник был на месте, распекал какого-то лейтенанта. Выслушав историю с паспортами, начальник милиции вызвал паспортистку и попросил посоветовать, как быть с бывшими зэками. Оказалось — ничего страшного, по месту их прописки отправят запрос, и оттуда перешлют все документы, ну а здесь товарищам-гражданам выдадут новые паспорта. Когда женщина ушла, Веряскин даже совет неплохой дал.

— Переговори, Пётр Миронович, с этим литовским евреем. Пусть фамилию сменит, а то вдруг он у тебя в передовики выбьется и орден заработает? Проверять ведь начнут, нет ли судимости. Если сильно копать не будут, то и окажется несудимым, — хитро усмехнулся подполковник.

— Спасибо, Аркадий Михайлович, переговорю с ним. Раз уж зашёл — не расскажете, как у нас продвигаются дела с «принуждением к миру» кухонных «боксёров»?

— Очень неплохо продвигаются. Ты ведь статью в нашей газете читал? — начальник милиции ткнул пальцем в лежащую у него на столе «Зарю Урала».

— Статью про насилие в семье? Читал. Замечательный ход, — похвалил автора статьи первый секретарь.

Статья вышла в воскресенье. Там Веряскин описывал несколько последних случаев, куда выезжала милиция, чтобы утихомирить подвыпивших уродов. Красочно были описаны синяки у жён, кровавые сопли и огромная шишка на голове у девочки, которой досталось от отчима, когда она попыталась заступиться за мать. В конце статьи подполковник призывал краснотурьинцев непременно обращаться в милицию, если сосед в пьяном виде избивает жену и детей.

— Народ откликнулся. Наряд с участковыми уже на семь случаев выезжал. Четверых пока просто предупредили — «боксёры» оказались трезвыми, и бдительные граждане сообщали об их прошлых подвигах. А вот три поединка удалось пресечь, а будущих победителей — скрутить и доставить в вытрезвитель. Здесь их утречком «на свежую голову» и вразумили от души, да сфотографировали в двух ракурсах: анфас для стендов, а также спереди и сбоку в полный рост, лежащими со спущенными штанами на «эшафоте», в просторечье именуемом лавкой. Граждан «спортсменов» предупредили, что первый раз на стенде появится только одна фотография, а при рецидиве весь город увидит тощую задницу засранца, — поведал Веряскин.

— Замечательно. Главное — не останавливаться на достигнутом, — посмеялся Штелле.

— Тут даже успел и «народный мститель» нарисоваться, — улыбнулся подполковник, — вернее, два мстителя. Сегодня соседи в одну из квартир снова наряд вызвали — только там не «боксёр» жену бил, а отец и брат жены «боксёра» воспитывали. Половина зубов на полу лежала. Потерпевший заявления писать не стал, так что мстителей отпустили. Оказывается, дочь от них всё скрывала, стеснялась, а вчера они на стенде у завода увидели фотографию «спортсмена». Думаю, сто раз теперь гражданин Кравцов подумает, прежде чем за старое возьмётся.

Посмеялись, и Пётр откланялся.

Совещание по привычке уже вёл Романов, пока очередь не дошла до начальника 12-й автобазы.

Погудин Семён Ильич с видом победителя протянул листки со списком техники Тишкову. Пётр мельком на них глянул — вернее, хотел мельком, но не получилось. ГАЗ-410 в самом конце, последняя строчка.

— А что за машина такая — ГАЗ-410? Это не полуторка знаменитая? — поинтересовался Пётр у директора.

— Один из её вариантов. Это самосвал — причём самосвал в прямом смысле этого слова.

— Как это?