Колхозное строительство 2

Вот сейчас, шёпотом, Пётр всё это и рассказал сподвижникам. Нахмурились. Даже пельмени жевать перестали.

— И какие вводные? — тёзка взял вилку и изобразил из неё пистолет.

— Есть винтовка с оптическим прицелом. Точно известен адрес троцкиста, и, конечно же, есть его фотография в любой подшивке газет в библиотеке. Теперь минусы. Винтовка в центре Москвы — вещь приметная, к тому же она не пристреляна. Адрес — улица Большая Бронная, дом 19.

— Когда на даче арендованной винтарь прятал, патроны посчитал, — наколол «пистолетом» майор предпоследний пельмешек, — двенадцать. Штук пять-шесть можно на пристрелку истратить. Один чёрт больше одного, ну, при большом везении, двух выстрелов не сделать. Даже мне понятно, что вокруг дома ребятки из «девятки» шастают. Я, может, метров с пятисот, а то и с шестисот попаду, но лучше чуть поближе — а, значит, в непосредственной близости будет их сотрудник. Нужно сделать один выстрел, попасть и, бросив винтовку, тихим, спокойным шагом покинуть место лёжки. Ехать надо на разведку, но и не засветиться.

Событие пятьдесят шестое

В том-то вся и закавыка

И особый наш уклад,
Что от мала до велика
Все у нас руководят.

(«Тёркин на том свете»)

Вечернее поедание пельменей с борцами, как бы странно это ни показалось, состоялось именно вечером — а до этого был целый день. Фурцева не обманула: из славного городу Парижу прибыл месье. Директор Парижского филиала американской компании Columbia Broadcasting System, который называется CBS France, Жак Суппле, был не просто молодец — он был богоподобен. Привёз с собой всё, что обещал, и даже больше. Привёз кучу готовых пластинок. Три сингла. На первой стороне первого «Танцы на Марсе», на второй «Шторм». На втором «One Way Ticket» и «Волшебный полёт». Третий с «Макареной» и «Танцем у экскаватора». И ещё миньон с этими же композициями. Ну и вишенка на торте — «Кабриолет» и «Карусель», тоже миньон, на второй стороне — «Шторм» и «Волшебный полёт». Вот умеют же иностранцы работать! «Мелодия» бы на год затянула, а то и похоронила бы.

Слухи ползали в начале девяностых, что Союз развалился из-за того, что на Западе производительность труда в три раза выше. Может быть. Однако обратимся к фактам. Незадолго до попадания в прошлое Пётр смотрел штатовский сериал «Хороший доктор», который те слизали у корейцев. Так вот, там чуть не в каждой серии врачи сетовали, что у них рабочая неделя от ста до ста двадцати рабочих часов. Делим на сорок — это у нас столько. Получаем три. Значит, на самом деле у них, в проклятых загнивающих странах, люди в три раза больше делают. Стоп! Стоп! Стоп! Но ведь за время, которое тоже в три раза больше. Странная математика, и не поймёшь в чью пользу.

Ещё новости привёз Ваня. Ну, Жак — ведь это Иван? Или нет? Тьфу! Это Жан — Иван. А Жак — это Яков. Так вот, новости Яшка привёз просто прекрасные, с какой стороны на них ни смотри. Суппле успел скататься в Нью-Йорк, в головной офис корпорации Си-Би-Эс, и прокрутил там во многих кабинетах русские песенки. Глазки у воротил загорелись, почувствовали наживу — и решили господа тиснуть сразу в двести тысяч экземпляров, сначала синглы, а чуть погодя — и миньон. Понятно, для начала всё это разрекламировав. Сейчас рекламная кампания в Штатах уже запущена, объявлено, что продажа синглов начнётся 1 июня. Дела!

В Париже продажи начнутся в этот же день — как, впрочем, и в Лондоне. Тут тиражи всего по сто тысяч, но Жак уверен — допечатывать придётся, и не раз. Тоже самое думают и воротилы из Нью-Йорка.

Поругали они бедного Жака за огромные деньги, что придётся заплатить русским, но потом на новеньких японских калькуляторах «Касио» (Casio 001) посчитали свою прибыль, повздыхали дружно, и махнули рукой. Дерзай, мол, Яшка.

Жак Суппле, конечно же, никаких денег не привёз. Приехал похвастать пластинками, и за номером счёта. Фурцева губы поджала.

— Только «Внешторгбанк».

— Разницы нет, — улыбнулся продюсер.

— Есть разница. Мы всяким западным банкам не доверяем. Обманут, или, пуще того, разорятся! «Внешторгбанк».

— Екатерина Алексеевна, договор заключён со мной, и я ничего не имею против «Внешторгбанка». Более того, у меня там и счёт открыт. Вот номер, — Пётр протянул Фурцевой и Суппле визитку со своими данными, в том числе и номером счётов в Сбербанке и Внешторгбанке. Подготовился. Напечатали в типографии «Зари Урала». Не ультрамарин с золотом, но потянет.

— И сколько же вы переведёте денег? — изобразила Фурцева строгую учительницу. Математичку. Даже очки надела.