Колхозное строительство 4

– Надо будет ещё раз попросить Филипповну дверью меня отоварить, – похихикал народный академик, – Терентий Семёнович, вопрос вам хотел задать. Есть у меня возможность купить любые семена за границей. Вот, хотел пшеницу, рожь, овёс завезти оттуда, да и раздать в передовые колхозы. Что думаете?

– Министр целый, а несёшь ересь. Всё перепутают и загубят. Переопылится всё, и пшик останется. Может, даже в первый год и поднимется урожайность на несколько процентов – а может, и нет. У них сорта под другой климат выведены. Тут специалист нужен, чтобы закупать. Погоды на месте выяснить, всё записать. Влажность, ветра, почву на анализ привезти. Да много чего. Не выйдет с наскока, – махнул рукой. Отпил из краснотурьинской чашки, зачерпнул небольшой деревянной ложкой мёд, – Вкус необычный.

– В садовом товариществе ульи стояли. Цветочки у людей опыляли.

– Ишь. Додумались. Чашка из Франции этой?

– Нет. У нас в городе фарфоровый завод построили. Парочку подарю.

– Спасибо. А то Брежнев приедет, а его и угостить не из чего. С Хрущёвым вот обмишулился, так он меня ругать во всех газетах начал, – смеётся.

– А другие культуры? Что нужно украсть у буржуев?

– Всё надо. Даже хвойные. Только не по колхозам раздавать – по станциям семенным, по институтам.

– Долго.

– Смешной ты, министр. Природа! С наскока не получится. Один вон с кукурузой решил всё одним махом. Не уподобляйся, – ещё отхлебнул. Кончился чай.

– Тамара Филипповна! Принесите ещё, пожалуйста, – опять осоловевшие глаза. Правильно с собой забрал.

– Я бы взял себе несколько сортов пшенички и овса, да и рожь можно, хоть недавно отличный сорт вывели. Всё одно – годы. Страну хочешь накормить? Думаешь, Хрущёв, да и Лысенко, хотели другого? Обозвать-то врагом легко. А вот самому пользу принести… – допил вторую кружку, отставил.

– Готов послушать советы.

– Командиров сможешь убрать? Из райкомов и обкомов? – прищурился.

– Непросто. Хитрость нужна, – тоже прищурился.

– Не дурак. А пусть помогают, – подмигнул академик.

– Поясните.

– Отдавать команды по срокам сева или уборки, чтобы быстрее отчитаться, да орден получить, научились командиры. Пусть и помогать научатся. Горючее вовремя завезти. Организовать детей на посадку лесополос. Продавить на заводе выполнение плана по запчастям. Построить лишнее овощехранилище или элеватор. Список могу накатать, – скривился и рукой махнул.

Нет. Не надо нам махнутых. Нужно боевых.

– Товарищ Мальцев, вы же боец. И я под ваши знамёна встал. Нужен список – и не только список. Хочу снова МТС начать строить – и не с тракторов начинать, а именно с хранилищ и домов для людей. Программа нужна. Академиков полно. Вон, вчера сказали – сто пятьдесят институтов на сельское хозяйство работает. И чего?

– Люди, министр, делают то, что им поручено. Одни хорошо, другие похуже. Может, рулим не туда. Всё шашками машем.

– Черновик программы напишете?

– Чего я в чае понимаю, или в хлопке?

– Ну, вы, дорогой народный академик, тоже Ваньку не валяйте. Пишите о том, о чём знаете.

– Напишу. А потом звонить буду и проверять, – огонь в глазах.

– Этого и хотел!

Событие четырнадцатое

Повар и официант наблюдают за посетителем из кухни: – Смотри, Федь, он ест это, честное слово, ест!

– Официант! Я не буду есть это! Позовите повара! – Бесполезно, сэр, он тоже не будет!

Брежнев выглядел получше. Нос не красный. Глаза не мутные. Но не здоров.

В свитере верблюжьем, в обуви крестьянской. Валенки обрезаны чуть выше щиколотки. Чуни? Встретил сам внизу их с маршалом. Провёл в кабинет. В этот раз и камин затоплен. Вообще жарко и душно.

Генсек слушал бред Петра молча. Когда про корабли рассказывал, что норвежцы пытались перекупить – даже зубами скрипнул, но промолчал. У Петра научился? Или сам умел?

Дослушал, поглядел на Гречко. Опять ничего не сказал. Прикурил от одной сигареты другую, выпустил пару колечек и… закашлял. Пётр до портфеля, оставленного у двери, сходил, принёс очередную баночку с воском.

– Хорошее лекарство. Помохает. Ты, Пётр, пришли ещё, а то до вечера с твоей банкой разделаюсь, а потом хде брать?

– У меня с собой две баночки, – пошёл, достал вторую.

– Всё равно пришли. О чём говорили по колхозам, помнишь? Пишешь? Или всё воюешь?

– Можно, Леонид Ильич, я после этого разговора одну просьбу озвучу? – не стал относить портфель – там ещё и прополис с маточным молочком.

– Озвучу? Озвучишь. Вояка, – загасил сигарету, открыл баночку, взял из стакана с чаем ложку зачерпнул воска, пожевал, зажмурившись, – Вкусно. Как в детстве.

– Леонид Ильич, что с норвежцами-то? – не выдержал Гречко.

Брежнев вздохнул.