Колхозное строительство 6

— Мелочи. Будете работать в новом исследовательском центре в Павлодаре.

— Тут коллектив…

— Забирайте…

— Зачем мне? Я уже немолод. Шестьдесят шесть лет.

— Знаете, герр Ванкель, есть теория: чем больше человек нагружает мозг, тем дольше живёт. Стихотворения рекомендуют в старости разучивать. И ещё: артисты и учёные — почти всегда долгожители.

— Доводить до ума двигатель? — почти сдался.

— У вас проблема в материалах, вы просто не в том сегменте дорогу себе пробивали. Все новые материалы — в авиастроении. Приобщим вас к сим славным ребятам.

— Хм, а вы сейчас сказали интересную вещь, господин Президент. Я ведь начинал как раз у Геринга, — долго объясняли товарищу, с кем будет говорить. Он вычленил «главный в Республике», и теперь всё президенткает.

— Поехали.

— Посоветуюсь с близкими.

— Завтра?

— Вы, господин Президент, несносный упрямец. Завтра.

Ну, вот и гут. С «Адидасом» тоже договорились. Встретились и с руководством землячеств. В 1957 году «Союз изгнанных» и «Союз землячеств» объединились в «Союз изгнанных — Объединённые землячества и земельные организации», насчитывавший более 2 миллионов членов. На встрече главным был некто Рейнгольд Рейс, президент организации. На Петра смотрел, как волк на мясо. Фашист, наверное — хотя кто тут не фашист? Особенно в этой организации реваншистов. Ну да нам с ними детей не крестить. Мы прагматики.

— Республика немцев Северного Казахстана? — рожа до чего неприятная.

— Миллион немцев, — потерпим.

— Можно приехать посмотреть?

— Шутите? Нужно приехать посмотреть — и наладить постоянные контакты.

— А что за помощь вы от нас хотите? Деньги?

Немец, чего с него взять! Сразу, с разбегу, о деньгах. А где предварительные ласки?

— Театры, библиотеки, киностудии. Экскурсии для наших и ваших. Обмен школьниками. Да и студентами.

— Вы точно коммунист? — скривился при этом слове.

— Да, даже член Политбюро.

— И не надо денег?

— В виде денег — нет…

И тут одна вобла крашеная из «Союза» перебила:

— А если немцы из вашей республики, что поедут в Германию, не захотят возвращаться?

— А если ваши немцы, увидев, как живут наши, не захотят возвращаться в Германию?

Фыркнула. А Рейнгольд Рейс впервые улыбнулся.

— Мы через пару месяцев приедем в гости.

— Договорились.

Вот эти немцы ушли, а утром рано — Пётр уже домой собирался — в гостиницу небольшую, что целиком снял Тишков для делегации из СССР (немаленькая ведь — одних телохранителей десять человек!), ворвался лев Бонифаций из детского мультика.

Бывшие десантники из девятки справились, но с немецким у них так себе — а здоровенький юноша с огромной копной кучерявых волос на голове всё пытался вырваться и вопил на языке Шиллера что-то про Че Гевару.

— Ну ладно, отпустите уже товарища, — выглянул в вестибюль на шум Пётр.

— Че Гевара, Мао, коммунизм! — проскандировал Бонифаций и порычал на ребят.

Ну нет, лев из мультика ведь был добродушным. Хотя и он ведь один разок рыкнул на детей. Вышел заспанный Гекман из своего номера.

— Александр Иоганнович, чего надо этому чуду? Узнайте, пожалуйста.

Узнал, рассказал. Твою ж дивизию! Почему к нему липнут неадекваты?! Сам, что ли, такой?! Их на весы с «как Пеле» поставить — ещё неизвестно, кто кого перетянет. Нет, этот, точно. Теофило Хуан Кубильяс Арисага (советский паспорт обещали выписать на имя Трофим Иванович) влюблён в девушку — и не в простую, а в …золотую. Ну, в общем, не в простую. Но девушку. А этот маоист германской нации влюблён в Че и Цзэ. В обоих сразу.

— В умах студентов произошла революция, и я чувствую себя её частью. Именно поэтому меня заинтересовали идеи Мао и Че. Моим любимым чтением является китайская коммунистическая газета «Пекин-Рундшау» на немецком языке. Я восхищаюсь Мао. Когда один человек выдаёт каждому из миллиарда своих сограждан по горсти риса в день, и весь миллиард доволен — это не может не восхищать, — а чешет-то! Прям как с Мавзолея.

— Сюда-то ты зачем пришёл? Тут нет Мао.

— Я футболист Пауль Брайтнер! В этом году дебютировал за вторую команду «Баварии». Мне пришла повестка в армию. Я, конечно, не явился на призывной пункт, военная полиция начала розыск. Спрятался в угольном подвале, прожил там несколько дней, пока мой друг и одноклубник Ули Хенесс заговаривал полицейским зубы. А сейчас они пригрозили развесить по всему городу плакаты с моей фотографией и заголовком «Разыскивается». Не хочу год торчать в казарме, подметая плац и чистя сортиры, пока мои друзья пробиваются в Бундеслигу.

— Дезертир, значит. Подожди, Пауль, а мы-то тут при чём?

— Ули Хенесс посоветовал валить в СССР. Там сейчас живёт Че, и там нужны футболисты, а не уборщики туалетов.

— Я не уверен насчёт того, что ты футболист. Как можно играть с такой причёской? — в голове что-то мелькнуло. Пауль Брайтнер? Нет, не футбольный фанат.

— Я игрок молодёжной сборной страны, до 18 лет.

— Неплохо…

— Может, слышали — Красный Пауль. Так обзывают. Будто мне обидно, ха!

Точно. Вот теперь что-то забрезжило.

— Защитник?

— В десятку. Лучший защитник молодёжки.

— Гражданство примешь? Подстрижёшься? — надо брать, а то что-то всё одни нападающие.