Колхозное строительство 7

Потом два пожилых родственника Владимира Ильича Ленина. Ольга Дмитриевна в своих неизменных больших затемнённых очках, которые носила, чтобы скрыть косоглазие. Взяла с собой дочь. Племяннице Ленина было сорок семь лет, а дочери Надежде (назвали в честь Крупской) — двадцать два, она только закончила филфак МГУ и сейчас устроилась работать в музей-заповедник «Московский Кремль». Зачем её везли старшие потомки — Ильича непонятно. Для пиара? Продвигают по лестнице к вершинам коммунизма? Петру девушка понравилась — у неё ни на приличной довольно груди, ни в глазах не было написано, что она почти внучка Ленина. Ну, внучатая племянница. Простая и скромная серая мышка. Нет, не серая — чёрная, с косой толстенной, но короткой. Надежда Алексеевна Мальцева. Ну, хотят — пусть везут. Братик Коленька поручился за безопасность русских друзей.

Потом были ботаники. Вместо двух тётечек пришлось везти четверых. Оказывается, наука и практика в данном случае не идут рука об руку — одни книги пишут и выводят новые сорта, в пробирках в основном, а другие в земле, пардон, в коре ковыряются. Ну да не жалко, самолёт большой — так Пётр думал. Ошибался.

С тётечками вздумал лететь парторг Главного Ботанического сада. Пётр хотел послать этого товарища далеко и надолго, но потом узнал, что тот в сороковых воевал в Китае с Чуйковым и несколько раз защищал самого товарища генералиссимуса, также известного как Чан Чун-ченг, он же — Чан Кай-ши, он же — Цзян Цзеши. Парторг Слесаренко Василий Иванович и фамилию генералиссимуса перевёл. Правильно назвали — «Тот, кто как скала».

А ещё дядечка разъяснил, что вообще за звание такое генералиссимус. Сто раз слышал Пётр и знал, что Сталин у нас — генералиссимус, и Суворов тоже. Думал, что это звание следующее за маршалом — оказалось, что ошибался. У нас данный термин использовали для обозначения главнокомандующего вооружёнными силами и командующего армией государства или нескольких государств, находящихся в военном союзе. Всего на наших просторах получили такие погоны аж восемь человек. Щедрее всех был Пётр Первый, он их наплодил аж пятерых. Во Франции все герцоги и короли себе присваивали. Чан Кайши прицепил себе погоны с бахромой 1 июля 1938 года. Тогда конгресс Гоминьдана провозгласил Чан Кайши «вождём» Китая и присвоил ему это громкое звание, хотя его войска постоянно терпели поражения от японцев.

Но вернёмся к путешественникам. Феодосий Григорьевич Добржанский перебрался в Союз один — жена умерла всего за несколько месяцев до «философского самолёта». Известный генетик и энтомолог уже в первый день после прилёта в Алма-Ату позвонил дочери, пригласил в гости, и София вместе с мужем, одним из самых известных археологов современности

Майклом Дугласом Ко прилетели первым же рейсом. Получилось с корабля на бал — Добржанский решил лететь в Китай с Ладежинским, проверить одну из своих теорий по эволюции бабочек. Ну а археологи отца решили сопроводить. Уселись в самолёт и всю дорогу через переводчика приставали к Петру с рассказами, что на Тайване живёт племя хака, которые и есть настоящие китайцы. И они оберегают чистоту своей крови — женятся только на таких же хака, и язык у них свой. Потом окажется, что вполне себе своевременная и полезная информация.

Кроме этого, был присланный Циневым специалист по наркотикам. Химик. Звали товарища Андрей Андреевич Сергеев, но Пётр сильно сомневался в том, что это настоящие имя и фамилия. При посадке окликнул:

— Андрей, руку подай, — а тот дальше взбирается по трапу.

Плюсом маршал Чуйков с ординарцем. Ещё одного прислал Громыко. Переводчик, сотрудник министерства Иностранных дел. Вот и набралось: кроме американского экипажа тридцать два человека на тридцать посадочных мест. Ну, кровати есть. Почти весь полёт на ней и провёл. Читал бумаги, вручённые Циневым и Громыко. Читал и ужасался. Куда летят? К человеку, который целью своей жизни сделал борьбу с коммунистами.

Событие тридцать восьмое

Все, что нас не убивает, делает наши мемуары длиннее.

Свои мемуары Роза Наумовна Кац начала так: «В молодости у мине было гладкое лицо и мятая юбка, а теперь… таки наоборот!»

Георгий Яковлевич Лозгачёв-Елизаров если и не тяготился тем фактом, что был племянником Ленина, то и не пользовался этой привилегией никогда. Более того, как только не стало Анны Ильиничны, приёмной матери, то вернулся в свой родной Саратов. В 1941-м ушёл на фронт. В составе 357-й Алма-Атинской дивизии дошёл до Праги. Там он был серьёзно ранен и до конца жизни ходил с палочкой. После войны Георгий Яковлевич снова вернулся в Саратов, где работал сначала следователем, потом стал журналистом. Вместе с супругой они проживали в доме на улице Коммунистической. Жили скромно, в однокомнатной квартирке. В 50-х племянник Ленина начал писать книги. В 1959 году Саратовское книжное издательство выпустило книгу его воспоминаний «Незабываемое», где он рассказал и показал немало нового о семье Ульяновых.