Колхозное строительство 8 (СИ)

Про национальные кадры в Казахстане — отдельный разговор. Только приехал, ещё можно сказать дела принимал, как из Москвы позвонили — в гостинице «Россия» подрались депутаты из Казахстана. Чуть до смертоубийства не дошло. Велел обить водой и заставить бегать вокруг гостиницы. Неизвестно, выполнил звонивший полковник МООП команду или нет — ну да и чёрт с ним, в смысле, шайтан. Вернулись живыми все тридцать два депутата, члены Совета Национальностей. В ресторане двое приставали к русской тетке, и не поделили ещё — вот чуть за волосы друг друга потягали, и за ножи столовые, тупые, ухватились. Горячие южные мачо. Из тридцати двух человек двадцать семь — казахи. Интересная пропорция.

Вызвал председателя Президиума Верховного Совета Казахской СССР, заместителя Председателя Президиума Верховного Совета СССР Ниязбекова Сабира Биляловича. Вошёл насупленный. Как же — новая метла! Да ещё есть ведь и повод.

— Сабир Билялович, сколько народу живёт в Казахстане?

— Тринадцать миллионов. Если нужны более точные данные, то…

— Да не нужны. Сколь из них казахов?

— Четыре с…

— Да не надо мне точных цифр. Процент устроит.

— Тридцать примерно.

— Во как!!! А почему большая часть депутатов — казахи, и всего один немец? В Совете Союза — та же картина. Вот вам три дня — пусть лишние напишут заявление с просьбой освободить их по состоянию здоровья. И срочно назначайте выборы. Должны быть представлены все национальности, по процентам проживающих. И в кандидатах на выборах не должно быть ни одного работника сельского хозяйства, чабанов знатных — тем более. Только экономисты. Или замдиректора крупных предприятий по экономике.

— Но ведь Ленин сказал, что каждая кухарка может управлять государством, — уел. Довольный, расплылся в победной улыбке.

Наивный чукотский юноша. Ну, не юноша. Пётр жил в другое время.

— Ленин был величайший человек. Умнее и нет никого. Правду он сказал — кухарка может управлять государством. Если научится. Давайте перечитаем статью «Удержат ли большевики государственную власть?». Есть там про кухарку, которая сначала должна научиться этим государством управлять, — и ни слова про чабана. Да вы ревизионист, батенька! Умышленно слова Ленина искажаете. Я думаю, что постав…

— Я всё понял, Пётр Мироныч! Разрешите исполнять? — вскочил! А то — сидел вальяжно…

— Чего исполнять? У вас там не по ленинскому принципы равенства всех народов в нашей многонациональной стране представлены люди. Вы умышленно не допускаете к управлению страной русских, немцев, украинцев. Чего исполнять? Я вам какую-то команду давал? — всё. Грузанулся аксакал.

— Исправляйте свои ошибки. Да. А что у нас в наших Советах?

За сердце схватился.

— Бывает, недоглядели. Это всё ваши помощники. Вы в это время в Москве были. Увольте, и русских экономистов возьмите. Или лучше немецких. И не надо больше чабанов! Как их можно от отар отрывать? Погибнут овцы без чабана. Приплод уменьшится. А они ведь — Герои Соцтруда, им нужно подтверждать свой высокий статус. Да! Давайте-ка ещё одну квоту введём: высшее образование, лучше всего — экономическое. Это ведь и будет та кухарка, которая уже научилась. Всё по Ильичу. Согласны?

— Спасибо, Пётр Миронович. Я не забуду.

— Вот и хорошо.

Прошли выборы, оказывается — небыстрое дело. Пришлось для ускорения во Франции типографию купить, и в Алма-Ату перевезти оборудование. Ну, не пропадёт после выборов — будет Дюма печатать, которого всем всегда не хватает.

Глава 28

Событие сорок четвёртое

Боксёр сдаёт кровь. Медсестра, завязывая жгут:

— Так, работаем кулачком!

— По корпусу или в челюсть?

— Как вы думаете, товарищи секретари, кому легче поступить в Московский вуз — учащемуся, который окончил школу, где преподавание на национальном языке, или тем, кто изучал все предметы на русском?

— Но дети должны знать язык своих отцов, — кто-то там с дальних рядов, и с акцентом серьёзным.

— А кто говорил про запрет преподавания языка? Казахского, немецкого, украинского? На здоровье! Только учебники по математике и географии, не говоря уж о химии, должны быть на русском. В нацшколах оставить углублённое изучение национальных языка и литературы. Почему наши дети — я имею в виду детей из Казахстана — должны быть ущемлены? Они должны иметь равные права с москвичами, ленинградцами. Точнее, не права, а возможности. Права-то как раз почти равные. Кроме того — ведь у нас государственным языком всё же является русский, а не казахский или немецкий. Значит, людям, окончившим нацшколу, нужно будет в жизни писать множество бумаг, заявлений всяких — и они их будут писать с ошибками, а над ними будут смеяться. Такую судьбу для своих детей вы хотите?