Коллайдер

Чтобы поближе познакомиться с этим явлением, представим себе стройку: будущий коттеджный поселок, а пока - шахматная доска из правильных квадратных участков. До появления домов еще долго, так что все участки похожи друг на друга как капли воды. Нельзя сказать, где у них север, а где юг. Допустим, вышло распоряжение местных властей, предписывающее выдерживать определенное расстояние между домами. Если один из домов поставить строго посередине участка, все остальные будут вынуждены под него подстроиться, и симметрия будет выдержана во всем поселке. Так ведут себя бозоны Хиггса при высоких температурах. А теперь, например, первый дом построили в юго-западном углу участка. Чтобы не пойти против распоряжения, дома по соседству тоже придется возвести в юго-западных частях их участков. В конце концов все дома в поселке будут несимметрично стоять в юго-западных углах. И все из-за одной-единственной местной прихоти. Если бы первый дом возвели в северо-восточном углу участка, общая архитектура снова, пожалуй, поменялась бы на тот же манер. Аналогично фаза, выбираемая бозоном Хиггса в одном месте, задает в итоге общую фазу.

Вывод Хиггса был таков: как только фаза бозона определилась, он благодаря ненулевому значению поля приобретает массу. Она не берется из ниоткуда, ведь энергия скатившегося с вершины поля увеличилась, а где энергия, там и масса (один из результатов специальной теории относительности Эйнштейна). Более того, взаимодействуя с другими частицами, бозон Хиггса и им придает их собственные массы. Не так уж невероятно, что все массивные частицы во Вселенной своей массой обязаны «хиггсу». За способность доставать массу словно из ниоткуда бозон Хиггса прозвали «божественной частицей», заставив автора этой идеи несколько смутиться. Скромный ученый долго привыкал к частице-тезке, да еще наделенной божественными чертами.

Идея Хиггса была настолько непривычной, что ведущий европейский журнал «Физикс Леттерс» отклонил его первую статью. Позже Хиггс вспомнит свое разочарование: «Я негодовал. Я считал, мои результаты могут быть полезными в физике элементарных частиц. Как-то потом мне коллега… из ЦЕРНа сказал, что теоретики там не понимают, в чем ценность моего предложения…»

«…Осознав, что моя статья мало цепляет глаз, я ее переделал и добавил туда два новых раздела. В одном из них говорилось о спонтанном нарушении так популярной сегодня (кварковой) симметрии ароматов SU(3). После этого послал ее в “Физикал Ревью Леттерс”… На этот раз статью приняли»¹⁰.

Работа Хиггса дала возможность взглянуть на проблему объединения электромагнитного и слабого взаимодействий в единую теорию с новой стороны. А именно: из четверки частиц-переносчиков, отвечающих за возникновение соответствующих сил, три приобретают массу за счет механизма Хиггса. Переносчик взаимодействия - это бозон, который служит посредником между частицами материи, заставляя их притягиваться, отталкиваться или переходить друг в друга. Чем тяжелее переносчик, тем меньше радиус такого взаимодействия.

Фотон - переносчик электромагнитных сил, действующих на сколь угодно большом расстоянии, - имеет нулевую массу. Кроме того, раз он не меняет заряда взаимодействующих частиц, фотон электрически нейтрален. Что касается слабого взаимодействия, двое из его переносчиков, W⁺ и W^- бозоны[10], имеют заряд и массу - отражение того факта, что слабые силы могут менять заряд и являются короткодействующими. Есть еще третий переносчик, Z-бозон, но он нейтральный. Его существование было предсказано в 1960 г. теоретиком из Гарварда Шелдоном Глэшоу. Впоследствии все три переносчика слабого взаимодействия были обнаружены экспериментально.

Итак, когда к набору известных переносчиков и полей, отвечающих разным типам материи, добавился механизм Хиггса, дело оставалось за «малым» - собрать все кусочки мозаики вместе и свести воедино электромагнетизм и слабое взаимодействие. В 1967 г. американский физик Стивен Вайнберг, работавший тогда в Массачусетском технологическом институте, и пакистанский ученый Абдус Салам из Кембриджа независимо пришли к разумной теории электрослабого объединения. Эта великолепная теория венчает собой десятилетия экспериментальных и теоретических исследований в физике субатомных частиц. Современное ее название Стандартная модель - дань уважения ее величию.

Согласно теоретическим предсказаниям, от того первичного «хиггса» должны были остаться следы, которые можно зарегистрировать. Но почему-то эксперименты, уже несколько десятилетий ведущиеся на подходящих энергиях, пока молчат. Физическое сообщество надеется, что столь долгожданный бозон Хиггса покажется на БАК и последний вопрос к Стандартной модели будет снят с повестки дня.