Коллапс. Гибель Советского Союза

Но все это было лишь подготовкой к следующему этапу обновления. Андропов поручил Экономическому отделу в аппарате Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза наметить путь к экономическим преобразованиям. Эту задачу он поручил 53-летнему Николаю Рыжкову, в прошлом директору огромного военного предприятия, ставшему во главе Госплана (Государственного планового комитета, определявшего цели и пропорции советской экономики). Рыжков вспоминал указания Андропова так: «Пусть партийный аппарат занимается своими делами, а вы займитесь экономикой»^[30]. Рыжков набрал команду экономистов и социологов, участвовавших в реформах 1960-х годов (некоторые из них будут появляться на страницах этой книги)^[31]. «Годы работали они практически в никуда, в пустоту, – вспоминал Рыжков. – Плодили теории ради теорий, и вдруг их нестандартные и “крамольные” мысли понадобились и востребовались, и не где-нибудь, а на самом “верху”»^[32].

В январе 1983 года на конференции соцстран в Праге Андропов снова встретился с Шахназаровым. Советский лидер сказал бывшему советнику: «Знаешь, мы ведь только начинаем разворачивать реформы, сделать надо очень многое, менять круто, основательно. У тебя всегда были интересные идеи на этот счет. Может быть, напишешь и зайдешь. Поговорим…»^[33].

Андропов, как и Дэн Сяопин, китайский лидер того времени, понимал, что модернизация советской экономики потребует участия западных фирм – прихода технологий, ноу-хау и капитала. Но он не знал, как это осуществить. Однажды он спросил Рыжкова про концессии. В 1920-е годы большевистское правительство практиковало совместные предприятия с иностранным капиталом и называло это «концессиями». Так большевики сохраняли над ними контроль и избегали исков за национализированную в 1917 году собственность иностранных компаний. Рыжков ответил, что ничего по этой линии не делается. «А что вы про это знаете?» Рыжков ответил: «Ровно то же, что и все, что в школе проходили». Андропов сказал: «Знания у тебя не очень». Помолчал и добавил: «У меня тоже. Давай, иди и изучи этот вопрос и приходи снова ко мне». Рыжков попросил помощников найти литературу по концессиям 1920-х годов. «Через день нашли в Ленинке [главной библиотеке Москвы] – женщина какая-то защищала по этой теме работу»^[34].

Андропов ясно видел, что соперничество с Западом и бремя расходов на советскую «империю» на всех континентах шли вразрез с потребностью Советского Союза в обновлении. «Самое сложное в том, что ни мы, ни другие социалистические страны не можем избежать нагрузки военных расходов», – признавался он главе министерства безопасности ГДР Эриху Мильке в 1981 году. Андропов не мог оставить без поддержки зависимые от СССР государства вроде Вьетнама и Кубы и «прогрессивные силы» в Лаосе, Анголе, Эфиопии, Мозамбике и других странах. Без этого груза «мы могли бы справиться со всем остальным за два-три года», говорил Андропов. Кроме того, серьезным препятствием для андроповских реформ оставалась антисоветская политика Рейгана. В марте 1983 года американский президент анонсировал программу «стратегической оборонной инициативы» (СОИ), призванную защитить США от баллистических советских ракет. Американский военный бюджет при Рейгане стремительно рос, военным и разработчикам новых вооружений ни в чем не было отказа. Американские финансовые ресурсы казались бездонными. Приток капитала из стран НАТО и Японии, а также вложение арабских нефтедолларов в американские ценные бумаги помогали финансировать американский госдолг и бюджет, включая военные расходы. Баланс сил в холодной войне смещался в пользу США^[35].

Финансы и доходы СССР, напротив, были на пределе возможностей. Но, вопреки традиционным утверждениям западных экспертов, проблема заключалась не в «сокрушительных» расходах на оборону. Советские вооруженные силы, военно-промышленный комплекс (ВПК) и его научно-конструкторские разработки требовали огромных средств, но могли быть и удивительно экономичными. По самым точным из имеющихся оценок, советские оборонные расходы не превышали 15 процентов ВВП. Годы спустя после распада СССР один из ведущих западных экспертов по советской экономике после изучения документов констатировал, что никто в советском руководстве «не считал, что на Советский Союз давит непосильное военное бремя». Он же подтвердил, что с экономической точки зрения «Советский Союз имел явное сравнительное преимущество в военных делах» перед США. Не военные расходы советской сверхдержавы угрожали гибелью ее экономике и государственности^[36].