Коллапс

Фленли и Сара Кинг выявили в осадочных кернах пыльцу еще пяти не существующих ныне деревьев. Совсем недавно французский археолог Катрин Орлиак просеяла 30 тысяч кусков обугленного дерева из раскопов печей и мусорных ям. С героизмом, сравнимым с подвигами во имя науки Улофа Селлинга, Джона Фленли и Сары Кинг, Катрин сравнила 2300 штук этих обугленных фрагментов с образцами древесины, существующей в наши дни в разных местах Полинезии. Таким способом она идентифицировала примерно 16 видов растений, большая часть этих деревьев либо родственна, либо является теми же самыми видами, что и сейчас часто встречаются в Восточной Полинезии, а прежде росли и на острове Пасхи. Таким образом, на острове Пасхи существовал довольно разнообразный лес.

Многие из 21 исчезнувшего вида растений, не считая пальмы, были весьма полезны для островитян. Два самых высоких дерева, Alphitonia cf. zizypoides и Elaeocarpus cf. rarotongensis (высотой до 100 и 50 футов соответственно), используются на других островах Полинезии для изготовления каноэ и гораздо более пригодны для этой цели, чем пальма. Полинезийцы везде делают канаты из коры хаухау (Triumfetta semitriloba); вероятнее всего, жители острова Пасхи перетаскивали свои статуи такими же веревками. Кору бумажного тутового дерева (Broussonetia papyrifera) перемалывали и делали из нее ткань тапа; Psydrax odorata имеет гибкий прямой ствол, хорошо подходящий для изготовления гарпунов и некоторых деталей парусного и весельного вооружения плавсредств туземцев; малайская яблоня (Syzygium malaccense) приносит вполне съедобные плоды; произрастающее в Океании розовое дерево (Thespesia) и по меньшей мере восемь других растений имеют твердую древесину, пригодную для резьбы по дереву и для строительства; торомиро превосходно горит, подобно акации и мескиту; а сам факт, что Орлиак определила все эти деревья по обгоревшим остаткам из раскопов костров, говорит о том, что они использовались также в качестве дров.

Есть человек, пристально просмотревший 6433 кости птиц и других позвоночных из самых ранних мусорных куч на берегу Анакена — вероятном месте высадки первооткрывателей острова и месте первых поселений. Это зооархеолог Дэвид Стедмен. Как профессиональный орнитолог, я снимаю шляпу в глубочайшем почтении перед его искусством различать кости и способностью к длительному напряжению зрения, — тогда как я едва ли способен отличить кость дрозда от кости голубя или даже крысы, Дэйв научился отличать одну от другой кости дюжины родственных между собой особей буревестника. Он таким образом доказал, что остров Пасхи, на котором сегодня не гнездится ни один из местных видов наземных птиц, был раньше родным домом по меньшей мере для шести видов, включая один вид цапли, две разновидности похожего на курицу водяного пастушка, два вида попугаев и сипуху. Еще больше поражает то, что на острове Пасхи гнездилось поистине огромное количество — как минимум 25 видов — морских птиц, что делало его самым большим гнездовьем во всей Полинезии, а может быть, и во всем Тихом океане. Здесь были альбатросы, олуши, фрегаты, глупыши, несколько видов буревестников, качурки, крачки и фаэтоны, привлеченные удаленностью острова и полным отсутствием хищников, что делало остров Пасхи идеально безопасным местом для гнездовья — пока не появился человек. Дэйв также обнаружил несколько костей тюленей, которые сейчас встречаются на Галапагосских островах и островах Хуан Фернандес, восточнее острова Пасхи, но непонятно, принадлежали ли несколько этих костей тюленям из населявшиих остров колоний животных или же просто кочующим по морям отдельным особям.

Раскопки на Анакена, в ходе которых были извлечены упомянутые выше кости птиц и тюленей, много поведали о питании и образе жизни первых поселенцев на острове Пасхи. Из идентифицированных 6433 костей позвоночных наиболее часто встречающимися — более трети от общего числа — оказались кости самого крупного из доступных туземцам животных, дельфина-белобочки, морского млекопитающего весом до 165 фунтов. Это поразительно: нигде в Полинезии кости дельфинов не составляют и одного процента содержимого ископаемых мусорных куч. Дельфин-белобочка обычно водится в открытом море, следовательно, на него нельзя охотиться с помощью копий или гарпунов с берега. Напротив, дельфина можно загарпунить только далеко от берега, с борта большого морского каноэ, построенного из высоких деревьев, которые идентифицировала Катрин Орлиак.