Коллаж Осколков

Вариант с газетой, им был, категорически отвергнут. Партийная организация для генерала оказалось очень заманчивым предложением. Он решил присмотреться к тем, что уже имеются. А что касается мемуаров, то эта мысль была самая трезвая. Людендорф уже имел некоторые записи, которые следовало довести до ума.

– Знаете, мой друг? Мемуары. Это то, что нужно, черт возьми. Еще можно сплотить всех наших военных патриотов.

– Как «Стальной шлем»?

– «Шлем»? Мы создадим что-то свое.

Участок под Ла Монтель. Ади

Но вернемся немного в прошлое. Бои на территории Французской Фландрии велись с переменным успехом. Осень 1918 года. Кажется, что положение стало безвыходным. Огромные массы вооруженных людей уже не поддавались управлению, антивоенная агитация ставила крест на любые попытки изменить сложившееся положение. Но война продолжалась, и следует отдать должное военной дисциплине, что не было такой части, где солдаты самовольно бросили бы расположение своей части! Вместе они представляли собой силу, от которой зависело их будущее. Это были очень опытные воины, за спинами у которых несколько лет войны. Они могли реально оказать сопротивление, поэтому командование еще возлагало надежды на выгодные условия перемирия.

Участок фронта под Ла Монтель. Тут, кажется, нет ничего примечательного, все стандартное, как и на других участках фронта. Если рассмотреть общее строение обороны, то можно отметить выгодное ее расположение. Главная полоса обороны составляет пятнадцать километров глубины, она обычно делилась на две-три линии траншей, но спереди была отделена от противника особыми позициями охранения. Такими дзотами, или укрепленными мешками с песком окопами, обнесенными колючей проволокой, пулемётные гнезда. Каждое из них защищалось проволочным заграждением шириной до тридцати метров.

Вторая полоса обороны была усилена лишь частично, на наиболее угрожаемых для прорыва участках. Третья же тыловая полоса еще не представляла собой сплошной линии окоп. Таким образом, в случае атаки противник должен был преодолеть некоторое расстояние под шквальным пулемётным огнем. Потом подавить с помощью артиллерии, или вручную забросать пулемётчиков гранатами. Затем наладить переход через проволочное заграждение. В это время со стороны остальных германских позиций велся постоянный огонь. Во время артподготовки, с этой позиции можно было убрать часть людей, которые потом всегда могли вернуться на исходные позиции. Сложная система подземных коммуникаций появилась в результате длительного противостояния фронтов. Позже этот военный период был еще отмечен, как «подземные войны». Инженерно-саперные части с обеих сторон вели длительные многоуровневые подкопы, которые, собственно говоря, мало к чему привели. Саперы успешно находили под землей противника, закладывали фугасы, топили штольни, использовали отравляющий газ. Повторяю, этот период был жестоким, но малоэффективным. Прорыть туннели на большое расстояние, противники друг другу просто не дали, они зачастую уравнивали свои шансы. Таким образом, они смогли спасти часть своих сил, спрятав их от артиллерийских обстрелов и авианалетов под землей. Так, со стороны Антанты были инженерные резервы, которые прибыли из далекой Австралии. Те противостояли германским саперным подразделениям, которые в гражданское время занимались на шахтах, рыли штольни.

За несколько часов до войсковой операции произошло очередное пополнение в расположении прифронтовых частей. Это были остатки переформированных частей, которых срочно успели перебросить с восточного фронта. Так что новичками они не являлись.

Лагерь резервного батальона глубоко за линией фронта. Неровная линия палаток. По периметру расставлены часовые. Дали сигнал, чтобы все собрались. Прошла короткая перекличка. Ее провел сержант Аманна под руководством лейтенанта Фрица Видемана, добросовестного служаки. Остаток вечера личный состав решил провести у костра. Его зажгли в небольшом окопе, чтобы его не было видно издалека. Дым стелился по земле. Там же висит котелок воды с накрытой крышкой. Вода вот-вот закипит. Сидеть можно на низких скамейках, которые всегда возили с собой. Самое обычное дело: люди знакомятся, ищут земляков, спрашивают новости, или делятся небольшими запасами табака. Те, кто прибыл с восточной стороны, у них с табаком оказалось все в норме. Украинский табак из Галиции шел нарасхват. Новостей особенных не было, все ждали перемен в войне, а благодаря коммунистической агитации многие стали сомневаться в своей будущей победе. Расспрашивали толстого прусака, который уже не рад, что подсел к ветеранам.

– Это правда, что вы там братались со славянами?

– Было дело.

– С евреями тоже?

– А кто их там разберет? Возможно, что с евреями тоже.

– Значит, ты брат еврея?

– С чего это вдруг?

– Ну, раз братался с ними, значит брат.

– Найн, найн. То были матросы с Балтийского флота. Наступил момент, когда они перестали с нами воевать, а мы с ними. Они пришли к нам в окопы. Оказалось, что они агитаторы.

– Выходит, что ты братался с матросами-евреями?