Коллектив Майнд

Друзья приселипод скульптурой под названием «Место встречи». Проходившие мимо пассажиры с интересомразглядывали отлитую и застывшую радость свидания девятиметровых парня и девушки.«Хороший знак», – отметил Айзек. Неподалеку была еще одна скульптура, поменьше:солидный господин так засмотрелся на купольный прозрачный потолок вокзала, что придерживалсвою бронзовую шляпу, чтобы не упала. Это был сэр Джон Бетчеман – поэт, обожавшийжелезные дороги, в середине прошлого века принял бурное участие в кампании противдемонтажа дебаркадера этого вокзала, за что, намного позже, его копия была удостоенаправа всегда любоваться этим высоким куполом. «Вот он, пример человека, вовремязацепившегося за прошлое. Еще один хороший знак».

С вокзала они сразуже поехали в университетский городок, который располагался в сорока минутах ездыот Лондона. Теперь этот университет носил имя Джереми Линка. Приветливый водительтакси, индус, поинтересовался, впервые они в Лондоне или нет?

– Впервые. Приехалипочинить карму, – поведал Байки.

Индус широко улыбнулсяи сказал, что ее не чинят, а восстанавливают.

– Меня зовут Рашид.Хотите, поясню, что такое карма, и как она влияет на жизнь человека?

Байки кивнул. Чемехать молча, можно было послушать что-то интересное, и не из уст журналиста, а отнастоящего индуса.

Айзека неслушал, его снова увлекли мысли о Викки.

По пути попалосьнесколько заброшенных университетов и парочку демонстраций безработных преподавателей.Наконец они приехали к своей цели.

– Спасибо, Рашид,было интересно. – Байки в отличие от Айзека всю дорогу обсуждал и спорил с водителемпо поводу своей кармы. – Поедем обратно, я тебе наберу, заберешь нас.

– Понял, Айзек?Если ты плюнул в кого-то в прошлой жизни, то рискуешь поймать свой плевок в этой!

– Чего? – Айзек,пропустивший разговор, ничего не понял.

– Болван ты, сдырявой кармой. У тебя две дырки, в левом ухе и в правом. В одно влетело, в другоевылетело. Все прослушал! – Байки был разочарован. – Тебе только что столько интересногорассказали, а ты все профукал.

– Прости, я былне в настроении слушать. Я прекрасно знаю, что такое карма.

– В твоем случаеэто соломенная шляпа против метеоритного дождя, – едко ответил Байки. – Я не будувсе повторять. Слушай меня в следующий раз, и я заменю твою кармическую сомбрерона нормальный противотанковый шлем!

– Договорились,- улыбнулся Айзек. – А на противо-байковый можно?

– Ну вот! Сделалсебе еще одну дырку! – возмутился Байки. – У тебя не карма – а дуршлаг. И в головеу тебя извилины, но это не мозги, а макароны.

– Надеюсь, итальянскиехотя бы?

– Итальянские,итальянские, из тупых сортов пшеницы!

Айзек и Байки подошлик зданию библиотеки. Хотелось заглянуть внутрь. Наверняка она очень красива! Еймного лет, коллекция книг должна быть огромна. Все университеты негласно соревновалисьсвоими библиотеками. Та же кладезь идей и мыслей великих людей, только не компьютеризированная.Если бы «Кома» нашла способ пополнить свои мощности за счёт написанных книг, а нелюдей, вот это была бы сила! Хотя в искусственном интеллекте тоже нет ничего хорошего.Все фильмы на эту тему неизбежно заканчиваются тем, что компьютер объявляет войнучеловечеству.

Университет былкрасив и пах неким аристократическим благородством. Вокруг зеленели выстриженныелужайки, на которых о чем-то переговаривались студенты. Кто-то сидел, читал учебник,кто-то, лежа на траве, копошился в компьютере. Сказочная картинка. Девчонок симпатичныхмного.

– Я бы пошел сюдапреподавателем, – Байки тоже находился под впечатлением только что прошедших мимодвух молоденьких красоток.

– И что бы ты преподавал?Бунтарство и рок-н-рол?

– Либертарианствои свободомыслие!

– Это же смешанныйуниверситет. Иди уже тогда сразу в чисто женский. Читай лекции, хотя тебя, наверное,больше интересует прямая практика?

– Иди ты. Завидуешьполету моей фантазии, так и скажи. Ты своими макаронами до таких высот никогда недомечтаешься.

– Я правильно понял,что ты не возьмешь меня на свою кафедру лаборантом?

– На моей кафедрелабораторные работы я провожу только лично сам, – торжественно произнес Байки, похотливопоправляя джинсы. – Хотя и для тебя найдется милая толстушка.

Дурное настроениеАйзека испарилось. Ему передалось по-студенчески беззаботное настроение, витавшеев воздухе, и он старался вслушаться в обрывки разговоров молодых людей, чтобы получшевспомнить то время, когда учился сам. Хотя вокруг болтали по-английски, он прекраснопонимал, о чем речь. Как-никак язык – международный, распространившийся повсеместнои завоевавший все континенты. Все благодаря могуществу Британской империи, покорившей многие территории,параллельно внедряя свой язык. Британские колонисты и переселенцы, прекрасно почувствовалисебя и на открытом испанцами континенте, и в Азии, и в далекой Австралии. Глядяна то, сколько было университетов в Англии, Айзек подумал, что эта страна – иллюстрациятого, что как покорялся мир не только за счет военной мощи, но и с помощью образования.

Университет былпрекрасен, волнение вызывала только предстоящая задача – найти зацепки на профессораЛинка.