Коллекция геолога Картье

— Да, да, — подхватил Макклиф, он уже и сам рад возможности не думать о том, что творится сейчас на базе Милтаун, на него находит лихорадочная болтливость. — Представьте себе: внезапное нападение, боевая тревога! Самолет должен подняться в воздух с такой же быстротой, с какой, к примеру, палец отвечает на прикосновение к раскаленному металлу! Мгновенная, как рефлекс, реакция на сигнал боевой тревоги! Вот почему эти бомбардировщики, несущие ядерную бомбу, мы называем рефлексными…

— Значит, это… происшествие в воздухе случилось именно с таким рефлексным самолетом, несущим на борту водородную бомбу? Насколько мне известно, генерал, одна бомба этой серии превосходит по разрушительной силе все взятые вместе бомбы, сброшенные за пять лет второй мировой войны обеими воюющими сторонами. Не так ли?

— Совершенно верно, профессор! — восторженно вскричал генерал, позабыв, видимо, что эта бомба готова сейчас слизнуть с американской земли целый штат.

— А случалось у вас ранее нечто подобное с рефлексными самолетами?

— Как вам сказать, профессор? — Генерал готовил уклончивый ответ, но его смутили глядевшие на него в упор нечеловечески-огромные глаза Джорджа Хантера. — Н-да, случалось. Однажды пилот обронил бомбу из-за неисправности пускового механизма, в другой раз самолет столкнулся в воздухе со своим бензозаправщиком, а с полгода назад один рефлекс загорелся в полете и рухнул на землю. Однако до сих пор бог хранил Америку от великой беды. Но сегодняшний случай… безумец с бомбой на борту… — Последние слова, сказанные им самим, вернули генерала к действительности, и он заорал грубым голосом: — Какого дьявола молчит этот идиот Грегг? — Он нажал кнопку на столе, в кабинет быстро вошел адъютант. — Джонни, дай мне Милтаун, да только живей!..

Телефонный звонок опередил адъютанта. Генерал схватил трубку и сделал адъютанту знак удалиться.

— Да, да! Говори же, говори, Грегг! Что, что? О, посадили на аэродром… Нашло просветление?.. Штурман?.. Застрелен?.. О, черт! А бомба, бомба была заряжена? О, господи… — Лицо генерала расплылось в идиотической улыбке. — Ну, спасибо тебе, Грегг, спасибо… — Но тут, опамятовавшись, он снова пришел в бешенство. — Что я сказал тебе: спасибо? Считай, что это слово не было сказано! Вот что, Грегг: я снимаю тебя с должности и предаю военному суду! Да, да, суду!.. Не виноват? А кто виноват? Я, что ли, усадил сумасшедшего на рефлекс?.. Ах, президент виноват? Ах, конгресс? Пентагон? Ученые виноваты?.. Ду-рак!..

Генерал бросил трубку на рычаг и громко рассмеялся.

— Слыхали, господа? Грегг уверяет, что мы все виноваты в том, что сумасшедший пилот едва не испепелил целый штат! И президент, и конгрессмены, и бизнесмены, изготовляющие на своих заводах ядерные бомбы, и мы, командование, и вы, наука! Видно, старина Грегг с перепугу превратился в красного!

И генерал снова расхохотался от счастливой уверенности, что бог и на этот раз уберег Америку от великой беды.

— Насколько я понимаю, ваш бедный Грегг очень близок к истине!

Эти слова произнес профессор Гарри Нельсон, лауреат Нобелевской премии, пожилой человек, одетый в элегантный летний костюм, с легкой сединой, венчающей, подобно нимбу, его высокий лоб, с ярко-голубыми глазами.

Генерал, прищурясь, внимательно и очень серьезно посмотрел на Нельсона.

— Согласен с вами, — сказал он с вызовом. — В известном смысле Грегг, конечно, прав. Как американцы, мы все в ответе за безопасность и военное могущество нашей страны!

С полминуты длилось молчание, затем заговорил Хантер — ровным голосом, словно читал по готовому тексту.