Коллекция китайской императрицы. Письмо французской королевы

– Мой друг Мишель увидел тебя и сразу сообщил мне… Мишель – официант в кафе «Noyers sur Serein», – пояснил наглый мальчишка. – Когда ты убежала, я позвонил ему и попросил последить за дорогой. Если бы ты пошла через другие ворота, мне бы позвонил Алексис, заправщик с автостанции.

– Смотри-ка, у тебя кругом свои люди! – неприязненно проронила Алёна. – И никто не спросил, зачем тебе это нужно?

– Конечно, свои, – кивнул Эсмэ, – я же вырос в Нуайере и всех тут знаю. Я же наследник тетушки, так что когда-нибудь и отель, и кафе, и заправка, и несколько магазинов станут моими. Никто ни о чем меня не спрашивал – разумеется, парни не хотят портить отношения с будущим хозяином. В Нуайере не так просто найти хорошую работу, да и вообще в округе на много миль непросто.

– От души надеюсь, что тебе еще долго ничего не светит, – ехидно бросила Алёна. – Твоя тетушка прекрасно выглядит.

– Ага, то-то ты при виде ее бросилась бежать, – с той же интонацией отозвался Эсмэ.

– Ты прекрасно знаешь, почему я бросилась бежать! – невольно засмеялась Алёна и села в машинку, причем ее коленки тоже мгновенно поднялись выше головы. – Обещаешь вести себя прилично и не лезть ко мне в этой корзинке на колесах? Ты ее сам сделал? Довольно шаткое сооружение! Боюсь, если снова распустишь руки и я тебя толкну, мы просто опрокинемся и свалимся в канаву.

– Я бы не прочь свалиться куда-нибудь с тобой в обнимку, – пробормотал неисправимый Эсмэ, но Алёна сделала вид, что не слышит, так что он не стал распускать руки и включил зажигание своей таратайки. – А машину я купил через Интернет. Она называется «mioche Renault», «малыш «Рено». Их делают на заводе «Рено», хотя, кажется, и другие марки тоже есть. Это модная игрушка как раз для campagne, для сельской местности. Я люблю такие смешные игрушки!

«Игрушка» лихо сорвалась с места и понеслась вперед… через мгновение оказавшись довольно далеко от того поворота, где начинался путь в Мулян.

– Или ты повернешь, или… – крикнула Алёна, пытаясь перекрыть рокот мотора – разумеется, никакие глушители тут предусмотрены не были, как и в мопеде.

– Или что? – проорал несносный юнец, поворачивая к ней свои насмешливо поблескивающие очки, в которых Алёна увидела свое отражение.

Она сунула руку в сумку:

– У меня тут электрошокер. Тебе понравится получить разряд?

Конечно, это был блеф чистой воды. Однако купленный на ярмарке массажер вполне сошел бы за мини-электрошокер – у Эсмэ нет времени особо приглядываться!

– Сразу видно, что ты хорошо разбираешься в электричестве, – засмеялся Эсмэ. – Мы сидим в сплошном проводнике – кругом одни металлические детали! Тебе и самой достанется, так что лучше не рискуй.

Да, в школе по физике у Лены Володиной была слабая, хлипкая, дрожащая такая троечка, поставленная исключительно за необыкновенно красивые глаза…

– Не беспокойся! – весело кричал Эсмэ, разгоняя свою таратайку. – Я еду по этой дороге, во-первых, потому, что по тому крутому подъему, который ведет к Муляну, моя игрушка не поднимется, а во-вторых, здесь нам придется проехать через Тоннер. Разве тебе не нужно в Тоннер?

– А зачем мне в Тоннер?

– Как зачем! А найти лысую даму, которая у тебя что-то украла, ты разве уже не хочешь? Я же говорил, она будет на слете трансвеститов!

– О боже, я совсем забыла…

– Вот видишь, как хорошо, что я тебе напомнил! – захохотал Эсмэ.

Алёна не стала уточнять, что именно из-за него она забыла обо всем, в том числе и о лысых трансвеститах, свистнувших ее браслет. Еще возомнит о себе…

– Что ж, в Тоннер так в Тоннер! – крикнула наша героиня, покрепче схватилась за край «корзинки» и зажмурилась, потому что Эсмэ прибавил скорость – и ветер с силой ударил в лицо.

Вторая половина XIX века, Китай

Положение в стране стало настолько тяжелым, что император начал беспокоиться о своей жизни, о своей семье. Британцы, да и его собственный брат Кун, который пытался налаживать отношения с «проклятыми белыми дьяволами» и верил, что они сильнее «детей драконов», вполне могли подослать к Сянфэну наемных убийц. Во всем мире император безоговорочно верил теперь только трем людям: сыну, однако тот был еще младенец, от него помощи никакой, своей жене, императрице Цициан, и Лан Эр. Сянфэн решил: если он погибнет, брат заберет царство у сына. Значит, должны быть назначены регентши. Конечно, это будут Цициан, а также Лан Эр, как мать ребенка. Причем, поскольку регентшей при сыне императора может быть только императрица, Лан Эр получила этот титул, не став женой Сянфэна.

Отныне ее звали Цыси, что означало – Западная императрица.

Императрица Цыси. Но не жена императора…

Лан Эр пришла в исступление.

Конечно, ее новое имя красивое, но она должна быть единственной! Она ни с кем не желает делить власть над императором!