Коллекция ночных кошмаров

Когда стемнело, воображение сыграло с Перхушкиным злую шутку. Ему стало казаться, что кто-то страшный, огромный вцепился в его ступни и пытается засосать в себя целиком, как макаронину. Этот образ привел к такому выбросу адреналина, что Сланальп, подобно барону Мюнхгаузену, практически за шиворот вырвал самого себя из трясины. С воплем облегчения он почти дополз до твердой земли, потом на четвереньках добежал до мягкого сухого мха и упал на него лицом вниз. Рюкзак показался ему упавшим сверху булыжником. Кое-как он стащил его с себя, перевернулся на спину, раскинул руки и почти сразу, обессиленный, измотанный, счастливый, заснул среди маслят и кустиков голубики.

Проснулся он только утром, когда солнечные лучи пробились сквозь листву и пощекотали ему нос. Сланальп открыл глаза, несколько секунд лежал, осознавая, кто он такой и где находится, а потом одним рывком вскочил на ноги. И тут же взвыл. Грязные подсохшие джинсы превратились в орудие пыток. Он с трудом выбрался из них и отбросил в сторону, оставшись в майке, трусах и кроссовках, чудом не проглоченных трясиной. Прислушиваясь к каждому шороху, Сланальп отправился на поиски цивилизации, старательно обходя всякие подозрительные места. Вскоре лес поредел, и примерно через полчаса хорошо утоптанная дорога привела его к высоченным заборам знакомого поселка.

Справедливо полагая, что его могут разыскивать, Перхушкин сделал довольно большой крюк, чтобы незаметно пробраться к своему мотоциклу, оставленному им возле магазина. Похожий на участника супермарафона Владивосток – Москва, он вновь появился возле знакомого сельпо. По счастью, железный конь стоял на месте и ждал хозяина.

Поборов сильное желание зайти и купить какой-нибудь еды, Перхушкин завел мотор и рванул прочь. Остановился чуть поодаль от въезда в поселок, в перелеске, приложил руку козырьком ко лбу и тихонько запел:

– «Мы – мужчины, не потому ли мы упрямо идем к своей цели. Правда, двое на днях утонули, а четвертого, толстого, съели!»

Сланальп облизнулся. Есть хотелось страшно. И пить! Но еще страшнее было попасть в плен к бандитам. Неизвестно, имеется ли его описание у людей Запорожца. Может, вчера его все-таки засекли камеры наблюдения? Надо быть предельно осторожным и поменьше здесь светиться. И не поддаваться искушению украсть что-нибудь съедобное у деревенских жителей.

Как назло, со стороны поселка прилетел ветер и принес с собой запах свежей выпечки, от которого у Сланальпа желудок подтянулся к самому горлу. Он гулко сглотнул. Во рту было сухо и гадко. Бедолага прислонил мотоцикл к дереву и потрусил на запах.

Запах доносился с веранды довольно неказистого домишки, окруженного обширным огородом, в котором особенно буйно росли кабачки и смородиновые кусты. Сланальп рассчитывал удовлетворить здесь три насущные потребности: поесть, попить и раздобыть штаны. Легко перемахнув через забор, он увидел сарай, возле которого на веревке сушилось белье. Но там, по какому-то роковому стечению обстоятельств, висели только трусы и майки. Тогда Сланальп обратил ищущий взор к пугалу, торчавшему посреди морковной грядки, но пугало оказалось его товарищем по несчастью – у него имелся лишь «верх» в виде длинной рубашки без пуговиц и манжет.

Сланальп сделал оборот вокруг своей оси, сканируя взглядом двор, и вдруг увидел, что под кустом крыжовника лежит тело в рабочем комбинезоне и джинсовой кепке. Тело что-то невнятно мычало и пыталось ползти вдоль шланга в направлении дома. Проявляя чудеса ловкости, Сланальп настиг его и принялся стаскивать одежду, но тело било его по рукам, ворча: «Уйди, жена!», из чего Перхушкин сделал вывод, что принадлежит оно хозяину дома.

Бывалого альпиниста это не смутило, и он оставил хозяина там же, где нашел, в одном исподнем. Решив первую проблему, Сланальп прыжками понесся к дому, чтобы разобраться с двумя оставшимися. К его невообразимой радости, прямо посреди утоптанной площадки недалеко от крыльца стояло корыто, наполненное изумительно чистой водой. Он пал перед ним на колени, упиваясь, наслаждаясь, изнемогая…

В этот самый момент из дома на веранду вышла маленькая полненькая женщина с большим пирогом в руке.

– Коль, а Коль? – звонко крикнула она. – Иди пироги-то есть, уж готовы!

И тут увидела Сланальпа, который стоял на четвереньках посреди двора и жадно лакал из корыта. А поскольку он был в комбинезоне и кепке ее мужа, она подумала, что это и есть ее муж. Через секунду огород огласил длинный пронзительный крик, способный посрамить даже Монсеррат Кабалье.

– Что же это ты делаешь, гад ползучий?! – вопила женщина. – Опять зенки залил так, что ноги не несут? Вот я тебе покажу из свинячьей лохани пить!