Коллекция поцелуев

– У-у-у, мой задумчивый – хороший мальчик, – сказала Моника и затем вздохнула. – Надеюсь, он недостаточно хороший, чтобы поцеловать незнакомку.

– Что ж, их там шестеро, – уточнила Лин. – Еще двое в запасе, так, на заметку.

– Ну вот, теперь мы разговариваем совсем как парни, – пошутила я.

Тем временем на сцену поднялась очередная группа, начавшая свое выступление с песни, полюбившейся нам еще в машине. Мы дружно начали прыгать и поднимать руки вверх, танцуя и подпевая. С места, где мы стояли, люди на сцене выглядели как игрушечные фигурки, но нас это не смущало. Колонки были что надо, и музыка гремела так, что сотрясала землю под нашими ногами.

– Мне надо в туалет! – сказала Кензи. – Я слишком быстро управилась со своей колой.

– Я с тобой, – мгновенно ответила я.

Таковы правила девушек: никто не ходит один. Дело не в том, что может случиться в уборной, а в том, что может стрястись по дороге туда и обратно. Оставив Монику и Лин, мы прошли мимо наших шестерых секси парней, и готова поклясться, что они кивнули нам одновременно и все сразу. Это было жутко мило, и мы не удержались от широкой улыбки, когда кивали им в ответ. Очередь в туалет была длиннющая и длилась, кажется, целую вечность. Меня уже начинало немного трясти от этого. Кензи и другие женщины в кабинках внезапно стали подпевать новой песне, начало которой оживило всех посетителей концерта. Я слышала ее впервые. Это была медленная баллада. Когда Кензи наконец закончила свои дела, мы поспешили вернуться к сцене. Стало еще темнее, и на секунду мне показалось, что мы потерялись. Я пыталась отыскать наших сидевших парней, но нигде не могла их найти. Сердце екнуло в груди. Неужели они уже ушли? Неужели весь этот флирт был напрасен?

– Я вижу Монику! – указала в темноту Кензи и вдруг вскрикнула.

Посмотрев в том направлении, я поняла почему. Наши подруги стояли в окружении шестерых парней и о чем‐то болтали с ними. Ковбои решили действовать, когда нас стало меньше. Умно. Не так страшно подойти к двум девушкам, как ко всем четверым сразу. Кензи сжала мою руку, и мы направились к ним.

– Спокойно, – прошептала я.

Она кивнула и постаралась стереть с лица улыбку. Поравнявшись с парнями, я не могла не обратить внимания на их хищные оценивающие взгляды – такие же, как у нас, когда мы рассматривали их. Наверняка они думали, что смогут использовать нас и спокойно удалиться. Не сегодня, мальчики. Черная Шляпа повернулся и, увидев, что мы приближаемся, слегка приподнял свой подбородок, от чего у меня свело живот. Вблизи он выглядел еще привлекательнее. Он был из тех парней с глубокими темно-карими глазами и безупречной кожей, которыми любуешься против воли. Однако я пересилила себя и посмотрела на Монику и Лин.

– Успели подружиться с кем‐нибудь из них?

– Ага, – сказала Лин. – Знакомься, это…

Она начала поочередно называть имена парней, и, пока я кивала каждому в знак приветствия, все имена мгновенно улетучились из памяти. Разумеется, кроме Черной Шляпы. Его звали Майк. Я ожидала, что его будут звать Остин, Такер, Хантер, но нет. Просто Майк. Я кивнула ему так же, как и остальным, поспешив отвести взгляд, притворившись, что меня заинтересовали красочные огни сцены. Там в этот момент начиналось главное, так что всполохи света вокруг нас утихли, а колонки взревели еще громче, будто внимая желанию толпы. Кензи сложила руки у рта, издав пронзительный крик «У-ху-у-у-у!», когда к ней подошел парень в коричневой шляпе, аплодировавший исполнителям. Над головой ясное небо уже озарилось светом звезд – лучших условий было просто не придумать. Майк неспешно подошел ко мне, пока я продолжала любоваться шоу. Вокруг все двигались, прыгали и танцевали. Я тоже слегка покачивалась в такт музыке, затем быстро улыбнулась ему и снова повернулась к сцене.

– Как тебе концертик?

Надо же, он еще и говорил нараспев, как настоящий провинциал.

– Отлично, – ответила я. – Мой первый концерт.

– Самый первый?

– Первый концерт кантри, – уточнила я.

Он кивнул. Его глаза скрывались в тени ковбойской шляпы.

– Откуда ты? – спросила я.

– Кэлпеппер, – это наверняка было название фермы. – А ты?

– Дамфрис.

Я ожидала от него брезгливого взгляда или любого другого знака отвращения, но он лишь кивнул. Мы продолжали обмениваться стандартными репликами, продолжая слушать концерт, и я узнала, что он тоже был выпускником и собирался этим летом поступать в Лонгвудский университет. Эти парни заканчивали школу через два месяца и нарочно напускали на себя беззаботный вид, чтобы показать это. Еще одна из песен, услышанных в машине, как раз начинала играть, и мы с девочками собрались в кучку, чтобы подпевать. Парни обступили нас, в их взглядах читалась уверенность. Они показывали всем остальным, что заявили на нас права. Хотя на самом деле все было совсем наоборот: это мы, девушки, заявили свои права на них. Мы вчетвером заговорщически улыбались друг другу, двигаясь в такт музыке.