"Коллекция военных приключений. Вече-3". Компиляция. Книги 1-17 (СИ)

– Вот и будем считать, что с этой общей операции мы и начнем по-настоящему воспринимать и понимать друг друга, майор Кречет.

– Что ж, давай, будем считать, – остался доволен этим предложением бывший комдив, все еще не терявший надежды найти с неуступчивым комбатом некий «общий язык».

Завершив разговор, Гродов вызвал к себе в штабной грот Владыку и Куршинова и приказал: как только начнет темнеть, все до единого бойцы должны, не привлекая внимания врага, полузасыпать свой участок окопа, а также артиллерийские позиции. Именно полузасыпать, чтобы соблазнить противника легким восстановлением траншей. После этого первой уходит батарея, затем все три роты, кроме взвода мичмана Юраша. Его бойцы, маскируясь в складках местности, до утра остаются в засаде. Но уже за линией обороны и минным полем, которое комбат наметил устроить не со стороны противника, а в тыловой части их нынешних позиций, которую румынам придется преодолевать уже во время атаки.

Отдав еще несколько распоряжений по подготовке к отступлению, майор велел ординарцу разбудить себя, как только прибудут минеры, прилег на свою лежанку, и почти мгновенно уснул. В последние дни он почти постоянно чувствовал усталость, но эта ночь, проведенная в стычках с вражеским десантом и в штурме острова, казалось, окончательно выбила его из колеи.

Однако проснуться пришлось еще до того, как появились минеры. Его разбудил шум у завешенного солдатским одеялом входа.

– Что там происходит? – недовольно поинтересовался он у ординарца, который из-за ранения все еще по совместительству, оставался дежурным телефонистом.

– Двое бойцов из роты Лиханова привели какую-то молодую женщину. У лимана выловили.

– Какую еще женщину? – не спешил комбат ни подниматься, ни даже открывать глаза.

– Обычную. Только вооруженную. Может, партизанка или диверсантка – поди знай? Оружия не отдает, угрожает всех перестрелять и требует встречи с вами.

– Если угрожает всех перестрелять, тогда конечно… – При свете керосинки Гродов взглянул на часы: стрелки показывали начало одиннадцатого. Сквозь просвет между занавесью и стенкой грота на КП проникало голубоватое лунное сияние.

– Я сказал, чтобы не впускали ее на КП, пока вы не проснетесь. Но никак не может угомониться.

– Разоружить ее не пробовали? – поинтересовался майор, поднимаясь с лежанки.

– Силой, что ли? Не стрелять же в нее.

И в ту же минуту комбат услышал, как суровый женский голос кого-то предупредил: «Если кто-либо из вас притронется, пристрелю!» Причем прозвучали эти слова внушающе.

– Это кто тут пытается перестрелять половину моего батальона? – восстал он в проеме грота.

– Пока не пыталась, но перестреляю, к тому все идет.

– Точно, диверсантка, товарищ майор, – в спину комбату проговорил ординарец. – Их там специально таких, собой красивых, подбирают.

39

Представившись, контр-адмирал еще с полминуты ждал, пока в трубке аппарата радиосвязи проявится голос вице-адмирала Октябрьского.

– Как ты понимаешь, адмирал, – заговорил тот без каких-либо вступлений и даже не поздоровавшись, – в Ставке Верховного и в наркомате флота крайне обеспокоены ситуацией, сложившейся на подступах к Одессе.

Жуков отдавал себе отчет, что шифровать подобные сообщения смысла не имеет: кому не ясно, что подобной ситуацией в Кремле недовольны? Но разве могло быть иначе? Он вопросительно взглянул на Бекетова, которого пригласил с собой на пункт связи, чтобы полковник мог присутствовать при этом разговоре. Начальник контрразведки успокаивающе развел руками, дескать, ничего страшного, нам тоже есть что предъявить командованию флота.

– К сожалению, с каждым днем блокады города ситуация эта только ухудшается. И переломить ход событий пока что не в наших – моего и штаба оборонительного района – силах.

– С решением Военсовета флота ознакомился, надеюсь, внимательно?

– Так точно. Через несколько минут будем обсуждать на совете обороны. Сегодня же направим шифрограммой свои соображения по этому поводу.

– Именно этого я и хотел потребовать от тебя, адмирал. – Случалось, что «адмиралами» комфлота именовал даже некоторых капитанов второго ранга, поэтому никто особого внимания на эту форму обращения Октябрьского не обращал. – Сегодня, до восемнадцати ноль-ноль, они должны быть в штабе флота, ибо дорог каждый час.

– Эти соображения будут серьезными, поэтому хотелось бы, чтобы они обязательно легли на стол не только начальнику штаба, но и на ваш… стол.

– Разве может быть иначе? – недовольно посопел в трубку Октябрьский.

– Исхожу из того, что в штабной суете может случиться всякое, – не стушевался, однако, Жуков.

– В шифрограмме начальник штаба спрашивал о том морском пехотинце, специалисте по десантам. Как он там, жив, воюет?

– Из дунайского десанта? Майор Гродов.

– Точно.

– Прекрасно воюет. Побольше бы нам таких командиров, таких солдат.

– Завтра же направляй его в распоряжение штаба флота. Начальник штаба в курсе, он присутствует при нашем разговоре. Признаться, мне и самому не терпится взглянуть на этого адмирала. Ну а что касается этой нашей операции…