Коллекционер

Левин Ронский Коллекционер

Многие любят смотреть на небо, чтобы забыть о житейских проблемах, я же с этой целью погружаюсь в чужие кишки. Едва ли я просил такой дар, но я чувствую все: как пахнет их одежда, как пахнут их слова, как пахнут их мысли; а когда нюхаешь других, то сам, что называется, становишься «без запаха».

Что такое раннее облысение в сравнении с тем, что семья того парня разбилась в автокатастрофе, а он выжил только потому, что был наказан и остался дома? Вот где трагедия, вот где почва для рефлексии. Все судачат о том, как ему досталось, и только он – судя по белым кроссовкам и розовым губкам, которые не успевают остыть от девичьего внимания, – думает, как ему повезло.

Покурив за школой, парнишка не только спас свою жизнь, но и обеспечил себя квартирой, дачей и сбережениями на будущее; никакой больше овсянки на утро, никаких больше криков от капризной сестренки, никаких больше ограничений. Запах, надо сказать, непередаваемый, все смешалось: слезы, смех, истерия, спокойствие – и таких банок у меня непочатый край. Самое, пожалуй, странное, что никто их не любит, банки мои. «Фу, как воняет! И тебе это нравится?» Сразу становится так обидно, словно я и вправду занимаюсь чем-то постыдным. Тогда я иду в ванную, набираю бадью горячей воды, зажимаю под себя коленки и пытаюсь заплакать, пытаюсь прямо изо всех сил, но не получается. Ну нравятся мне эти газы, что ж мне с собою поделать? Каждая из этих склянок – золото, которое я нашел где-то, отмыл и законсервировал, чтобы однажды окунуться в другую жизнь: без литературных диалогов, без бумажных декораций, без арендованных костюмов.