Коллекционер сердец

В отделении интенсивной терапии, где всем заправляют медсестры, постоянно что-то гудит, жужжит и звякает. Любой шум легко проникает в крохотные процедурные через двери, которые распахиваются в обе стороны и никогда не закрываются. Места для больных отделены одно от другого прозрачной полиэтиленовой шторкой, сквозь которую видны никелированные или облицованные пластиком установки для поддержания жизни. На кровати безжизненное тело, кто-то покрыт белым. Ты наблюдаешь за ним с безопасного расстояния – с потолка или по монитору. Электронные часы на стене показывают 4.10. Что сейчас – день или ночь? Понять невозможно, потому что окон здесь нет. За виниловым столиком, уставленным пластиковыми стаканчиками из-под кофе, сидит мужчина с голубоватым изможденным лицом и успокаивает рыдающую у него на плече женщину. Комната, где хранится запас крови на первое время, жужжит, словно улей, от постоянно включенного вентилятора. Это место, где предаются размышлениям, сосредоточенно копаются у себя в душе и молчат. Даже санитар с Гаити по имени Джин, известный весельчак с блестящим золотым зубом, ведет себя тут тихо. Он со своим приятелем неторопливо и методично втыкает в тебя иголки и протягивает нити сквозь твои нервные узлы. Они оба пытаются объяснить тебе, зачем это делается, но слова их звучат невнятно, поскольку атмосфера здесь густая и вязкая, как некая жидкая субстанция, и приглушает все звуки, которые доходят до тебя как сквозь вату. Если вслушиваться в их речь, теряется всякое представление о смысле, зато возникает ровное, на одной ноте бормотание, сходное с низким, приглушенным рокотом мощного автомобильного мотора. Лампы дневного света под потолком постоянно мигают, но никак не желают гаснуть. Один из мониторов начинает тревожно попискивать. Две санитарки в белых халатах и тонких резиновых перчатках по локоть подходят к освободившейся кровати и начинают срывать с нее грязное белье и складывать его в корзинку. Действуют они ловко и сноровисто: должно быть, соревнуются, кто быстрее сделает эту работу.

Иголку с ниткой тянут сквозь твое тело, сквозь все невидимые нервы, чтобы потом пропустить по нитям электрический ток и превратить тебя в некое подобие рождественской елки. Тебе остается только надеяться, что эта процедура окажется эффективной. Одно уже хорошо – она не смертельна. Дав согласие на эту процедуру, ты отказываешься от своего имени. Тебя успокаивают: говорят, что, когда все закончится, имя тебе, конечно же, возвратят. Поскольку ты анонимен и тебя вроде бы нет, ты не испытываешь ни малейшего унижения, когда под тебя подкладывают белое фаянсовое судно. Другое дело, что потом сестры не хотят его уносить. Это работа санитаров, но их поблизости не видно.

Больничный морг расположен на уровне «С» в северо-восточном углу здания. Открывается дверь лифта, и санитар выкатывает из него на каталке неподвижное тело, завернутое в белую простыню. Потом каталка мягко едет по коридору, еле слышно шурша шинами. Ты начинаешь понимать свою ошибку: когда спускаешься по внутренней, похожей на колодец лестнице, пахнущей цементом и дезинфекцией и едва освещенной подслеповатыми лампочками, номеров этажей на дверях почти не видно. Кроме того, двери снаружи заперты на ключ. Часы на стене коридора показывают 12.02. Тебе вставляют тоненькую трубочку в левую ноздрю, пропуская ее вниз по трахее в изъеденное кавернами легкое. Мощное биение в аппарате по поддержанию жизнедеятельности внушает тебе некоторую уверенность. Кроме того, ты думаешь, что тебе все это снится, и не испытываешь страха еще и по этой причине. Да, большая ошибка попасть в плен болезненной плоти, но это не только твоя ошибка: в конце концов, ты лишь единичный представитель целого вида. Ты пытаешься объяснить это окружающим, но как только начинаешь вопить, желая выразить свою мысль, пластиковый намордник респиратора сдвигается в сторону, кислород начинает улетучиваться и ты сначала возносишься куда-то очень высоко над зданием, а потом проваливаешься вниз, сквозь все этажи, даже ниже подвального уровня, под землю, где трубки и респираторы больше не нужны и ты теряешь представление о времени и пространстве.