Коллоидный Мир

И началась “беседа”, которую, по совести, имело смысл назвать экзаменом. Троица интересовалась физикой, математикой, историей… Благо объём прочитанного мне позволял в отвечать без проблем, а в ряде направлений — скорее скрывать объём знаний.

И опять — странность. Спрашивали меня с интересом, но на правильные ответы, часто расширенные и с нескольких позиций… кислели. Ну реально, рожи делали если не мрачные, то несколько недовольные.

Ну я эфира напускал, и если не мог читать мысли, то уж полиграфить точно. Впрочем, посмотрим, что и как будет, резонно заключил я.

— А как у вас, Стригор Стрижич, с искусством чародейским? — наконец полюбопытствовал один из дядек.

— Прекрасно у меня с ним. Родовыми навыками я овладел в полной мере и с преизбытком.

— Я не про это, — поморщился он. — А про искусство, на знания и умения завязанное.

— А-а-а, так вы про фокусы гимназические? — с усмешкой не остался в долгу я. — Баловался я глупостями этими, зрите.

И продемонстрировал вытащенные из Зара и Сила эфирные недозаклинания с жутким КПД.

— Мда, — протянул средний, довольно невесело. — И не желаете ли, Стригор Стиржич, на службу Имперскую поступить?

— Не понял, — несколько возмутился я. — Извольте объяснить, Велидуб Велесович, какого лешего мне, старшему родовичу, под чей-то род идти?! За науку? Так деньги за то требуются, и немалые, которые платить готов!

После чего троица переглянулась, вновь обменявшись взглядами и эфиром, из чего Архив успел выцепить “жаль” и согласие на это.

— Что ж, Стригор Стрижич, показали вы себя юношей разумным, в науках знающим, но увы, — выдал Велесыч. — На год сей академия учащихся набрала с преизбытком, попробуйте…

— Врёте, нагло и в глаза, Велидуб Велесович, — не стал я разводить реверансы, искренне возмущённый. — Коль врёт род императорский, что “Для всех родовичей Академия”, лишь деньги плати, то покрываете вы ложь постыдную. Или все втроём, — улыбнулся я, — кривдословы. Могли и сразу отказать, время моё не тратя. Пустобрёхи, — припечатал троицу я.

— Да как вы… — начал было левый.

— Да так и смею, господин Ярыч, — солнечно улыбнулся я. — Правда глаза колет? Так давайте поединок, мне только в радость, — совсем широко улыбнулся я.

Последний эфир топорщить стал, получил по наглым эфирным лапам, ну и просто отвёл взгляд.

— Вот то-то, — припечатал я. — А правду вы про себя… академики, — почти плюнул я, — услышали потому, что собеседованием прикрываясь, совесть свою тщились уберечь, на незнании или неумении меня поймав. Но беречь-то и нечего. Прощайте.

— Стригор Стрижич, — с очень… сложным выражением лица, от гнева, до вины, окликнул меня Велесович. — Слова ваши… неважно. Коль в Академию желаете поступить, путь Стрижичам только через служение.

— Благодарю, — на сей раз, пусть и неглубоко, но кивнул я. — Сказали бы сразу — и благодарность бы моя была полней и честней.

И потопал я к выходу Академии, строя планы праведных разведывательных мероприятий. Вообще, в принципе, мог бы и сам подумать, отметил я. Стрижичи — род, который, на минуточку, Империю грабит радостно. То что мы, местные, “не такие” — ну так вишь ли “доказывать должны”. Вот только хрен. Не должен я ничего, а в Стольном Граде поживу, да и до закромов академических доберусь. Благо я эфир ВИЖУ, а Архив позволит с книг снимать натуральные копии, за секунды на каждую. А уж почитать и потом можно.

Но настроение мне, конечно, испортили, паразиты такие. Резоны, в общих чертах, понять можно. Но враньё на государственном уровне, типа лохотрона, это государство, а главное — власть предержащих, делает как раз этими самыми лохотронщикми.

Врущий гражданам, подданным, любой государствообразующей популяции правитель, неважно, единоличный или коллегиальный — жалок и омерзителен. И причина его вранья — не важна. “Неправильно доложили” — так он выходит не только презренным лжецом, но и бездарным, некомпетентным правителем, поскольку подчинённые, правильно докладывающие — его прямая обязанность и ответственность.

Иду я, значит, уже покинув Академию, ведя Индрика в поводу — ну захотелось пройтись, очень уж ситуация взбесила, голову проветрить, ноги размять.

Как вдруг прёт на меня, с видом царя всея Беловодья, некий родович. В не слишком широком, но всё же потоке народа его персону людишки огибают, но мне, да ещё и с паскудным настроением, глубоко на этого шагальщика похер. Особенно если учесть, что движение в Империи “правостороннее”, а вышагивает этот несимпатичный хрен мне навстречу.

И не отворачивает, гад такой! Ну и хрен с тобой, золотая рыбка, мысленно хмыкнуля я, ну и, хищно оскалившись, прибавил шагу.

Ну и врезался корпусом в вышагивающего, откинув и чуть не сбив с ног. А в этот момент почувствовал некоторую вину: дело в том, что в месте столкновения биодоспехов, в этот самый момент столкновения, я почувствовал у шагальщика… ну, отсутствие пары рёбер и куска бока. Биодоспех это до столкновения успешно скрывал, но дыра в шагальщике была знатная, факт.