Коллонтай

«Я долго ожидал решения моей судьбы, — вспоминал сам Семенов. — Еще в октябре 1944 года меня вызвал Молотов и сказал, что имеется в виду меня назначить послом в Швецию. Я стал умолять Вячеслава Михайловича не делать этого — и я надоел шведам, и они мне, и нечего мне там будет делать после войны.

— Лучше атташе, но в Германию.

— Но там же война, — возразил В. М.

Я ответил, что войне скоро конец и надо готовить оккупационный аппарат. Вот туда мне и место. В. М. крякнул и отпустил меня с миром. И больше не приставал».

Молотов ценил Семенова, и его пожелания учли. Когда после разгрома третьего рейха формировалась оккупационная администрация, его срочно отправили в Берлин. В июне 1945 года Владимира Семеновича утвердили заместителем политического советника при главноначальствующем Советской военной администрации (СВАГ) в Германии. Администрацию возглавил маршал Георгий Константинович Жуков, а советником стал Андрей Януарьевич Вышинский. Однако Вышинский немецких дел не знал и во многом полагался на Семенова, которого 5 сентября произвели в первые заместители политсоветника по общим вопросам и вопросам внешней политики. Вышинский вскоре вернулся в Москву. И 31 мая 1946 года постановлением правительства Семенов стал политсоветником СВАГ, то есть фактически ему было поручено заниматься послевоенным переустройством Германии.

А в Стокгольме Александру Коллонтай сменил другой ее недавний подчиненный — советник посольства Илья Семенович Чернышев. Выпускник исторического факультета Московского университета, он был в 1940 году приглашен на работу в Наркомат иностранных дел одним из помощников Деканозова.

Уже упоминавшийся в этой книге Владимир Георгиевич Деканозов родился в Баку. Он был достаточно образованным человеком — окончил Тифлисскую гимназию, два года учился на медицинском факультете Саратовского, затем Бакинского университетов. Летом 1921 года Деканозова назначили уполномоченным отдела по борьбе с бандитизмом Азербайджанской ЧК, потом заместителем начальника экономического отдела. Там он и познакомился с Лаврентием Павловичем Берией.

Берия сделал его секретарем ЦК компартии Грузии по транспорту, затем наркомом пищевой промышленности Грузии и, наконец, председателем республиканского Госплана. Переехав в Москву в 1938 году, Лаврентий Павлович взял с собой надежного соратника. Деканозов был назначен начальником разведки. Но разведкой он руководил недолго. В мае 1939 года его утвердили заместителем наркома иностранных дел.

В конце 1940 года Молотов доверил ему важнейший дипломатический пост — постоянный представитель в Германии. Вместе с Деканозовым уехал в Берлин и Чернышев. Молодой человек получил должность атташе в полпредстве в Германии. Андрей Александров-Агентов отмечал в нем природный ум, деликатность, скромность, умение ладить с людьми.

В 1944 году Илья Чернышев прибыл в Стокгольм. 27 июля 1945 года он стал чрезвычайным и полномочным посланником. Чернышев отправил в Центр письмо относительно «неблаговидных действий» своей предшественницы.

Любезные шведы выражали сожаление в связи с отъездом посла, которая столько лет проработала в Стокгольме. Чернышев находил это крайне подозрительным, о чем поспешил донести в Москву. В подкрепление своих слов Чернышев записал в свой дневник слова болгарского посланника: «Чрезмерное восхваление шведской прессой заслуг Коллонтай перед шведами крайне подозрительно и производит очень неприятное впечатление… Если все шведские круги озлоблены сменой Коллонтай, то в этом кроется что-то серьезное».

Илья Чернышев сделал хорошую карьеру. В начале 1960-х годов уехал послом в Бразилию, где жизнь его закончилась самым неожиданным и трагическим образом. В воскресенье 21 октября 1962 года в Рио-де-Жанейро он пошел купаться в океане вместе со своим 22-летним помощником Валерием Ивановичем Яриковым. Океан коварен. Сильное течение утащило посла от берега, его накрыла волна. Помощник бросился ему на помощь. Они утонули оба…

Возвращению Коллонтай в СССР предшествовала довольно длительная переписка с Центром о бытовом устройстве в Москве. Александра Михайловна, ссылаясь на плохое состояние здоровья, добивалась разрешения взять с собой шведку — опытную и умелую медицинскую сестру. Ей обещали выделить для ухода лучшую медицинскую сестру из штата Лечебно-санитарного управления Кремля, но Александра Михайловна на уговоры не поддавалась. В конце концов в Москве согласились на шведскую медсестру.

Коллонтай вернулась вместе с личным секретарем. Долгое время ее ближайшей помощницей была Пинна (Инна) Васильевна Прокофьева. Но в 1932 году она вышла замуж и уехала в Испанию. Александра Михайловна переживала: «Лишиться хорошего личного секретаря — это гораздо большая потеря, чем выдать дочь замуж». Пинну Прокофьеву сменила Эмми Генриховна Лоренсон. Она состояла в компартии Швеции. В 1946 году получила советское гражданство. После смерти Коллонтай работала в шведской редакции (недолго существовавшей) внешнеполитического еженедельника «Новое время».