Колодец душ

– Чем заслужил я внимание своего государя?

Тай Цзун милостиво сделал знак подняться.

– Вы хорошо нам служите, Советник Чжэн.

Лицо Советника расплылось в подобострастной улыбке.

– Это счастье и благо для меня, служить своему государю.

– Однако…

Император сделал паузу, и лицо Советника побледнело. С утра у него было дурное предчувствие. И, кажется, начинало сбываться…

Император поднялся на трон и с высоты своего положения торжественно произнес:

– Моя семья нуждается в ваших советах и вашей мудрости.

– Ваша семья? Кто может наставить лучше, чем сам император?

– Не все мои горячо любимые дети сейчас рядом со своим отцом. Многих судьба и государственные дела заставили уехать из-под родительской опеки. И теперь они нуждаются в моем внимании и помощи.

Медленно и страшно пришло ощущение ссылки и казни, на которую он обрек себя сам, уговорив императора признать сбежавшую Вэйчен своей дочерью и царицей Тибета. Значит, его отдают ей на расправу! А что если генерал ездил в Тибет торговаться его головой в обмен на земли Китая? Так медленно, как вытекает кровь из глубокой раны, он осознавал, что ни ехать в Тибет, ни оставаться при дворе ему теперь нельзя. В Тибете его ждет жестокая и неотвратимая женская месть. А здесь он больше никому не нужен. В его советах больше не нуждаются. В довершение к его страшным мыслям, Тай Цзун сказал:

– Будьте осторожны, Советник Чжэн. Горный народ – страшный и дикий. С вами всякое может случиться по дороге.

Советнику вдруг стало ясно, что Тай Цзун не намерен отдавать его, своего слугу, на расправу женщине. Он намерен разделаться с ним сам, под видом разбойников по дороге. А значит, у него есть шанс спастись, сбежать, не дожидаясь нападения.

Тай Цзун внимательно наблюдал, как меняется лицо Советника. Как только тот ушел, чтобы заняться подготовкой к отъезду, император приказал:

– Скажите генералу Хе Ли, что если Советник Чжэн тайно покинет столицу или сбежит по дороге в Тибет, генерал будет отвечать своей головой.

Евнух подобострастно припал к стопам императора и прошептал:

– Я тотчас доставлю генералу слова императора!

В дождливую безлунную ночь императору принесли дурные вести: Советник Чжэн, глава китайской миссии в Тибет, и генерал Хе Ли были зверски убиты ночью во время сна диким племенем на подступах к Лхасе. Император снял тяжелый перстень с руки и передал его евнуху.

– Хорошие новости. Никто не смеет расправляться с моими людьми кроме меня самого… Даже моя приемная дочь…

В Лхасе тем временем тоже не спали. Вэйчен, сжав от досады губы в тонкую струну, сидела по обыкновению спиной к огню. Мутный чай остывал на маленьком столике перед нею, но она ни к чему не притронулась.

– Значит, мой новый отец, вы не позволили мне отомстить… Но теперь вы нуждаетесь во мне больше, чем я в вас…

Она встала и подошла к маленькому резному столику работы китайских мастеров. Диковинные цветы на черном лаке уводили ее мысли обратно в прошлую весну, когда девичьи надежды расцветали, как эти цветы, и так же, как эта дивная инкрустация, они замерли навеки. Всего год прошел с тех событий, а казалось, целая жизнь. И уже совсем другая женщина была сейчас в теле Вэйчен…

Сиань, 29 апреля, 638 год

Солнце еще не встало, когда два евнуха вошли в спальню императора со словами:

– Десять тысяч лет нашему императору! Час государственных дел настал!

Тяжелые веки не давали разомкнуть глаза, и Тай Цзун, с недавнего времени волею Неба император Китая, нехотя приподнялся на кровати. Евнухи склонились перед своим господином и незаметными жестами пригласили остальных. Тотчас комната наполнилась темными одеждами и суетой утреннего одевания императора. Когда все было готово, евнухи проводили своего господина в соседнюю комнату, где уже был накрыт стол. Холодное утро пробуждало аппетит, но до встречи с Советником Вэй Чженом и генералом Киби Хе Ли, тайным советником Северных территорий, было слишком мало времени, чтобы предаваться радостям великолепной пищи. Выпив горячего чая и наспех съев чашку риса с дымящимся ароматным мясом, Тай Цзун направился в летний павильон, где его ожидали государственные мужи.

И Генерал, и Советник сидели молча на своих подушках. Слишком разными были их миры, чтобы они могли вести непринужденную беседу. Каждый из них втайне считал другого недостойным внимания государя и старался не придавать значения ни словам, ни фигуре соперника. При появлении императора оба вскочили и упали ниц перед расшитым золотыми драконами халатом. Тай Цзун медленно шел к своему трону и, на мгновение задержавшись возле придворных, жестом приказал подняться.

– Вести, которые мне приносят с Тибетских границ, нельзя принять как желательные для Китая.

Генерал Хе Ли склонил голову.

– Горы затруднительны для ведения войны. Мы не можем использовать колесницы, а в них большая сила…

Император не дал договорить генералу.

– Если моя армия и дальше будет отказываться от побед и подвергать свою страну и своего императора опасным поражениям, мне придется согласиться на притязания Тибетского царя!