Колодец трёх рек. Москва приоткрывает вам тайны своих подземелий

Сегодня любой подросток, желающий узнать, как выглядит изнутри метро, угольная шахта, коллектор, любое подземелье, да что там подземелье – ледокол и даже космический корабль, может за десять минут получить об этом хотя бы общее представление в Интернете. Тогда же показанная по телевизору картинка могла не просто впечатлить, а стать настоящим откровением. И вот мой подростковый разум захватили тёмные коллекторы с текущей по ним водой, проносящиеся возле «Ван Дамма» поезда метрополитена, охапки мохнатых кабелей, словно в фантастическом паучьем логове. И всё это было где-то рядом, в буквальном смысле под ногами, нужно было лишь найти вход в этот таинственный подземный лабиринт. Но как я ни старался, входа обнаружить не мог. Я обследовал подвалы соседних сталинок, залезал в будки с рычащими насосами, украдкой, в подворотнях, поднимал тяжёлые крышки колодцев – и везде меня ждало разочарование. Входа в подземную Москву нигде не было, а только лишь тесные пыльные каморки, горы мусора да маленькие ручейки неизвестного происхождения.

Мне казалось, что «настоящие» подземелья находятся под оживленными улицами. Стоит только открыть люк среди автомобильного потока, и он обязательно окажется именно тем, который я так давно ищу. Но сделать это было невозможно! Позволить себе такое могла только официальная служба диггеров, а не я, подросток, оборачивающийся на каждого прохожего.

Диггер подошёл и снял с головы каску с фонариком. Светлые волосы забраны в хвост, тонкий искривлённый нос, серые прищуренные глаза под выцветшими бровями.

– Здорово, отец! – протянул он руку. – С праздничком!

Ноздри у него периодически раздувались, что, несмотря на улыбку, придавало лицу свирепое выражение. Это был не тот диггер, которого показывали по телевизору.

– Люков тут не видел, не пробегали?

– Не, не видел. А что за люки?

– Да обычные, круглые. Коллектор ищем, речка Ходынка здесь где-то. Фу, жара! – утёр он рукавом лоб.

– Слушай, а как к вам можно вступить? Это мечта моя – диггером стать.

– Ну, это не мне решать, а Маклакову – шеф наш!

– Тот самый, знаменитый?

– Тот самый!

Я уже собирался было идти, бежать хоть через всё Ходынское поле, весь город вместе с диггером к «тому самому», но новый знакомый уже снова протянул руку:

– Жаль. Ладно, бывай здоров! Записывай номер.

Мобильники в те времена были разве что у бандитов и бизнесменов! Записной книжки у меня, конечно, тоже не было. Я растерянно копался в карманах, хотя точно знал, что всё равно не найду там ничего, чем можно записать номер. Глядя на меня, диггер тоже постучал себя по комбинезону и извлёк коробок спичек:

– Вот, спичками номер запиши.

– Это как – спичками?

Диггер присел на корточки и, высыпав кучкой спички, начал поджигать их по очереди. Дав каждой немножко погореть, он тушил её и чертил угольком цифры на внутренней части коробка.

– Домой придёшь – перепиши, а то сотрётся, это мой домашний. – сказал он и, махнув рукой, зашагал прочь.

Я стоял, держа коробок, словно это была самая большая ценность в мире, не зная, положить ли его в карман или аккуратно нести в руках до самого дома, чтобы случайно не потерять.

– А зовут тебя как?! – крикнул я вдогонку.

– Андрюха!

Я полез в колодец первым. Андрюха долго возился наверху с крышкой, гремел и чертыхался. До сих пор, спускаясь в незнакомый люк, я чувствую лёгкий укол опасности. Что ждёт меня на дне? Крепкая ли лестница? Все ли ступеньки на месте? Добавить к этому предвкушение нового, удивительного, возможность переступить через воображаемый порог, с одной стороны которого остаётся привычный наземный мир, а с другой – ожидает сырая темнота подземелья.

Колодец оказался не очень глубоким. По мере спуска шум текущей воды нарастал и как бы проглатывал дерзнувшего оказаться здесь. Я дошёл до конца лесенки и встал на бетонном бережке, на повороте круглого высокого коллектора. В воду уходили несколько чёрных скоб и терялись в быстром бурлящем потоке. С чувством лёгкой брезгливости впервые наступал я в подземную воду. Вроде бы понятно, это не канализация, а всё равно поток воспринимается новичком как что-то грязное, неприятное, от чего лучше держаться подальше.

Мы пошли вверх по течению. Под ногами то и дело попадались камни, куски бетона, железяки, я шёл осторожно, стараясь не споткнуться и не шлепнуться. Андрюха же, казалось, чувствовал себя как дома.

– Сейчас к порталу выйдем, – сказал он.

– К какому порталу?

– Ну, к началу коллектора, где речка в него втекает.

Мне представился огромный проём, будто гигантское сливное отверстие в ванной, к которому мы вот-вот должны были подойти снизу. Вспоминался сон, виденный мною не раз в детстве: небольшой холм, из которого торчат два металлических «грибка». У одного шляпка сорвана, и оттуда тянет канализацией. В пригорке что-то шумит и ревёт. Мне страшно и любопытно. Какая-то непреодолимая сила тянет меня заглянуть внутрь холма. Я приближаюсь к грибку и склоняюсь над ним, слышу шум набегающей волны, и из грибка мне в лицо брызжет водой.