Колодец Времени

- Верно. Я единственный Бессмертный и уже не принадлежу себе! Вот поэтому… - Эхнатон не пошел – побежал к выходу…

Толпа людей, обычных людей, умолкла и расступилась перед величием Бессмертного. Эхнатон остановился. Люди окружили его.

- Кто хочет из вас забрать мою жизнь? – спросил Бессмертный. – Ты? Ты? А может быть, ты?

Эхнатон указал рукой на старую белую женщину, прячущуюся за спины еще молодых людей.

Старуха сделала шаг назад, но страх близкой смерти толкнул ее вперед, а ненависть подняла руку – острый камень полетел в голову Бессмертного, за ним – второй, третий, четвертый…

Люди расступились, когда осознали, что совершили. На земле среди груды камней лежало мертвое тело Бессмертного. Первой опомнилась старуха: она бросилась к Эхнатону, сорвала с него окровавленную рубаху, прижала к груди, упала на колени и зарыдала, причитая и упрекая людей за совершенный грех. Плач подхватила толпа. Ноги людей вросли в землю, а лица исказила боль – настоящая боль. Слезы объединили смертных, но не помешали увидеть, как тело Эхнатона самовоспламенилось, огонь столбом поднялся вверх и яркой белой стрелой улетел в небо. Старуха машинально перекрестилась одной рукой, а другой достала из кармана лекарство, мгновенно проглотила его и прошептала:

- Царствие Небесное!..

Глава 16

- Красиво, но печально, - сказал Янис, прочитав записи Илги.

- Это правда. Я не могу написать иначе. Доверие – это ошибка, и они ее совершили, - Гражина Гинтарас забрала записи и спрятала в верхний ящик письменного стола. – Я голодна. Каждое слово отнимает у меня жизнь и требует незамедлительного восстановления сил. Я иду на кухню: нужно приготовить ужин.

- Нет, не нужно. Ужин готов. Я сделал все так, как ты любишь. Моя радость, ты не забыла, что у тебя есть только три дела на этой земле: писать книгу, быть красивой и любить меня. Твои тонкие пальцы не должны держать ничего тяжелее пера.

Янис взял в свои сильные руки хрупкие пальцы Илги и поцеловал.

- На кончиках этих пальцев – миры, населенные разными формами сознания, и миры куда как тяжелее кастрюль и тряпок! – рассмеялась Илга. – Живой огонь будет?

- Я сделал все так, как ты любишь, - повторил мужчина и заключил женщину в объятия…

13 свечей пылали, ярко освещая комнату. Одна свеча осталась незажженной.

- Как много огня! Я ничего не забыла? Сегодня праздник? – спросила Илга.

- Ровно 13 лет мы знаем друг друга. Это много или мало, я не знаю. Иногда кажется, что до нашей встречи ничего и не было, а иногда… 13 лет – такой малый срок по сравнению с вечностью, о которой ты пишешь. 14-ю свечу мы зажжем вместе, и часы начнут отсчитывать еще один год.

- Мой капитан, я уже и не знаю, кто из нас настоящий писатель: ты пишешь и воплощаешь одновременно. Подай спички. Свеча должна пылать, какой бы короткой ни была ее жизнь…

14 свечей пылали, пылали любовью, сжигая жизнь…

- Это последняя книга…

- Ты уверена? Последняя?

- Да. Ширина Вселенной разная – глубина одна, и я ее измерила. Что делать дальше, не знаю. И нужно ли что-то делать?

- Алмазная колесница Атона! Ты можешь, моя любовь, перенести ее из книги в нашу реальность?

- Что ты имеешь в виду? – спросила Илга.

- Ты можешь повернуть световой поток в нашу сторону и наполнить звездным сиянием тела? Можешь?

- Попробую, хотя и не обещаю. Но для этого мне нужна звезда!

- Звезда? Тогда прошу за стол, - Янис пригласил к ужину Илгу.

Сухое вино, белая и красная рыба, сыр – обычный ужин рыбака, приготовленный с любовью и для любви.

- И где звезда? – поинтересовалась Илга.

- В животе у рыбы, - ответил Янис.

- В животе!?- удивилась Гражина Гинтарас. – Невероятно! И что же это за звезда?

- Я положил ее тебе на салфетку. Возьми.

Маленькая пятиконечная звездочка из пагона офицера Советской армии времен Второй мировой войны лежала на белоснежной салфетке у бокала с вином. Что-то героико-трагическое было в этом маленьком кусочке метала, и это что-то связывало времена и эпохи и подводило к черте, за которой открывалась неизвестность.

- Звезда майора…

Илга взяла звездочку, внимательно «прислушалась» к ней.

- Море поглотило тело, а вернуло знак. Знак чего? – Гражина Гинтарас размышляла вслух. – Борьбы? Власти? Человека? Пролежав на дне моря, звезда офицера потеряла первоначальное значение и стала отражением небесной звезды, перешедшей зеркальную границу. Мой капитан, мы с тобой сами как эта звезда – мы уменьшенная и застывшая копия настоящих себя, и эта копия находится в океане бесконечных форм жизни. Чтобы подняться со дна, нужно довериться «рыбе». Так вот почему Эхнатон в двух крайних временах искал доверия!

Илга задумалась. Янис не мешал – он смотрел, восхищался и знал, что именно в такие моменты Гражина Гинтарас пишет книгу, а позже рука писателя сама фиксирует то, что автор создал и воплотил. Перед мужчиной сидела уже не женщина, не любовь всей его жизни, не писатель – сидела звезда, Та, Лучезарная, светом которой Янис хотел наполниться, и более – раствориться в нем.