Колодец забытых желаний

Странным образом недовольство компаньона на Олега Петровича не произвело никакого впечатления, хотя еще вчера он бы впал по этому поводу в тяжелое и продолжительное раздражение!

— …и после этого флористка из Таллина сказала, что у меня идеальное чувство гармонии и я могу составлять любые букеты! А я даже правил никаких не знаю, у них там на все есть правила, представляете?!.

— Да, — сказал Олег Петрович громко и сунул телефон в карман. Все посмотрели на него. — Мы представляем. Федор, ты должен вернуть ценности в музей. Мы именно за этим и приехали, если кто забыл.

— Как?! Как это сделать?!

— Да не забыл я ничего, — пробормотал Гена в пространство.

— Давайте я попробую, — предложила Вероника. — Отнесу, да и дело с концом!

— Это не годится. Их нужно вернуть так, как будто они никуда не пропадали. Тем более там нет шкатулки!

— Какой шкатулки? — испуганно спросила Вероника. — Федя, куда ты дел шкатулку?!

— Я никуда ничего не девал, мама!

— Но вот же Олег Петрович говорит…

— Мам, ее украли, когда Василия Дмитриевича…

— Господи, ужас какой!

— Ужас, ужас, — подхватила Виктория. — Мы приехали, а там… мертвый человек! Это так страшно!

— Замолчите все! — приказал Олег Петрович. — Нужно сделать так, чтобы ценности нашел господин Башилов. Лично сам.

— Господин Башилов — это кто? — не понял Федор. — Отец, что ли?!

— Да не отец, — грубо сказал Гена. — Сам ты отец! Чтоб ты сам и нашел! Понял, что ли?

— Это логично, — продолжал Олег Петрович, словно разговаривая сам с собой. — Федор работает в отделе, из которого украли ценности. Подозрение падает на него. Как честный и порядочный сотрудник, он находит эти самые ценности в самом темном углу, за самым пыльным шкафом. Оскорбленная добродетель торжествует, подозрения были беспочвенны.

— Олег Петрович, — пробормотал совершенно уничтоженный Федор.

Олег на него даже не взглянул.

— Как это сделать технически? — продолжал он. — Так, чтобы никто ничего не заподозрил?

Все замолчали и задумались.

— А просто принести нельзя? — спросила Вероника тихонько. — Ну, просто принести и вернуть?

— Сказать, что бес попутал? — поинтересовался Олег Петрович. — Мы все возвращаем, но понятия не имеем, где шкатулка, одна из составных частей коллекции?

Вероника посмотрела на него умоляюще.

— А давайте я приду в музей, — предложила Виктория невозмутимо и слизнула с пирожного кусочек желе. — И сдам сумку в гардероб. Она здоровая, и наверняка ее просто на пол поставят, и все. Федор, вы можете зайти в гардероб?

Федор пожал плечами.

— Теоретически могу, конечно, только мне там делать совсем нечего.

— Ну, вы зайдете, а мы с вами заранее договоримся, — продолжала Виктория, и глаза у нее блестели, — чтобы я там тоже в это время была. Вы зайдете, я устрою скандал, все сбегутся, и, пока я буду скандалить, вы сумку поменяете. Ну как?..

Все молчали.

— Нет, а что тут такого? — Виктория переводила взгляд с одного на другого. — Поду-умаешь! Никто, конечно, не запомнит, какую сумку я сдала! Сумка и сумка. Вы ее заберете, а потом потихонечку оттуда все достанете и распихаете по темным углам, вот как Олег говорит. А я поскандалю, потом заберу другую сумку и уйду. А что? Нет, по-моему, очень хорошая идея!

— Гениальная, — сказал Олег Петрович. — А если тебя задержат с этой сумкой?! Там краденое музейное серебро! И бронза.

— Да и черт с ними! — беспечно сказала Виктория. — Налейте мне еще чаю. В случае чего скажу, что нашла в кустах возле музея. Как будто воры ее тащили, а потом бросили.

— Очень правдоподобно, — согласился Олег. — И что воры тащили, и что ты нашла!

— У тебя есть другие предложения? Геночка коллекцию на твоем «Мейбахе» отвезет на Волхонку?! А Феденька ее занесет через парадный вход?..

— Девочка, — сказала Вероника, — это же… уголовное дело!

— Да никакое оно не уголовное! — Виктория для убедительности даже глаза закатила. — Никто ни в чем не виноват! Ну, то есть Федор виноват, конечно, но не настолько, чтобы его за это посадили в тюрьму! И кроме того, он же хотел все вернуть! Он специально пришел к старикашке, ой, то есть к Василию Дмитриевичу, чтобы вернуть коллекцию! И какое тут уголовное дело?!

— Девочка, — повторила Вероника, пристально на нее глядя, — у вас могут быть большие неприятности. Вы это понимаете?

— Да не может у меня быть никаких неприятностей! Какие еще неприятности?! А даже если и будут, папа все уладит!

— Папа, — повторила Ника, и ей стало грустно.

— Ну конечно, папа! Он меня поругает, а потом перестанет! И я ему все объясню, он у меня понятливый. Да и не будет никаких неприятностей.

— Там на входе в музей рамка. Всех просвечивают, и сумки тоже просвечивают, — буркнул Федор мрачно.

Ему было стыдно, что они все — все эти люди! — зачем-то его спасают. Даже девушка сказочной красоты, пахнущая весной и нарциссами.

— Господи, подумаешь, рамка!

— Но сумку же нельзя просвечивать!

— Никто не будет просвечивать сумку, — весело сказала Виктория. — Вот увидите! Ну что? Согласны?..

— Федор?!

— Здрасти, Марья Трофимовна.