Колодезь с черной водой

– Хороший он человек, Люш, – прочувствованно сказала мама. – Женат?

– Только развелся. А что? Ты ищешь жениха?

– Ищу! Тебе! Жениха! А что? В этом есть что-то плохое? Порочное? Хотеть устроить личную жизнь дочери? – мама выразительно смотрела на Люшу, всем своим назидательным видом давая понять, насколько та еще глупа, незрела и безответственна.

– Все хорошо, мамуль, успокойся. Только нельзя в каждом встречном-поперечном спутника жизни мне видеть. И я сыта спутниками, мамуль. У меня все хорошо, – стараясь быть убедительной провозгласила Люша.

Она наконец спокойно, не спеша, умылась, расчесала волосы и даже переоделась. Дом, милый дом! Только ты даешь силы! На душе у Люши было спокойно и радостно, несмотря на утренние переживания.

В дверь позвонили. Она побежала открывать, зная, что это Иван, и радуясь тому, что мама будет сейчас кормить его котлетами, сердиться на его плохой аппетит, шутить.

Иван вошел с улыбкой. Как домой. Вручил несколько шоколадок:

– Вот, ребятам твоим. Не знал, какие они любят.

– Они почему-то молочный едят. Фу! А я зато – вот, черный с орехами. Это – мне будет, ладно? – обрадовалась Люша.

Мама за столом ворковала, как голубица.

– Вам еще борща подлить, Иван? А сметанки?

– Да! – с вожделением подтверждал Иван. – И борща, и сметанки! Неужели это вы все в своей сумке принесли, Виктория Александровна?

– Конечно! Борщ в специальных пластиковых банках, видите? Ешьте, ешьте, я завтра новый супчик принесу. Это ж одно наслаждение смотреть, как он кушает!

– Вы только не носите! Я за вами заезжать буду. Тяжело такое нести. Вредно для позвоночника, – велел Иван между делом.

Он выглядел совершенно счастливым.

Люша смотрела-смотрела на него и рассмеялась.

– Ты чего? – поднял на нее глаза Иван. – Ем не так?

– Почему не так? Очень даже так, – продолжала смеяться Люша. – Я просто вспомнила, что когда тебя увидела там, у магазина, подумала про тебя «мордоворот». А ты совсем не он.

Иван тоже рассмеялся.

– А я про тебя подумал «психическая», ты только не обижайся. – Иван опасливо глянул на Викторию Александровну.

– Почему же вы так подумали? – с живым интересом отозвалась та.

– Мам, я сегодня утром очень спешила, не причесалась, туфли разные напялила.

– А, это пустяки. Бывает.

– Я потом тоже понял, что это совершенные пустяки. Вообще нельзя выводы о человеке на голодный желудок делать.

– Сейчас я похорошела? – засмеялась снова Люша.

– Невероятно! – подтвердил Иван. – Стала как белая Лебедь. Помнишь? «Глядь: поверх текучих вод Лебедь белая плывет». Такая стала.

– За прекрасные слова полагаются котлеты! – торжественно провозгласила мама, поднося Ивану тарелку с горкой котлет.

– Главное: не привыкать! – воскликнул Иван, набрасываясь на долгожданные деликатесы.

– Как мне повезло сегодня! Какой у меня едок замечательный появился! – сияла мама.

И Люша почему-то думала, что ей повезло. Странный день. Столько всего. И такого ужаса. А она сидит дома и чувствует, что ей повезло. Ну – бывают такие особенные дни. Главное – не привыкать. Правильно сказал Иван!

* * *

Потом они распрощались. Маме пора было домой, вот-вот ученик должен был подойти. Иван вызвался ее подвезти. В три у него начинался консультационный прием пациентов.

– Я позвоню, – целуя дочку на прощание, пообещала мама.

– И я вечером позвоню, после девяти. Про состояние Алексея будет известно. Ну и вообще. Можно? – спросил Иван.

– Нужно! – уверенно припечатала мама.

– Конечно, можно, я ждать буду, – поддержала Люша.

* * *

Мама позвонила через десять минут. Люша еще и со стола убрать не успела.

– Я дома! Он меня довез, – возбужденно заговорила мама. – Очень прошу тебя: приглядись и не фыркай! Ты поняла?

– Ма-ам! Ну что ты в самом деле! Мне работать надо! Ну, случайная встреча. Ну, сосед. Дальше что?

– Я тут недавно слышала фразу. Она мне очень понравилась. Вот: жизнь – это океан ветвящихся возможностей. Понимаешь? Возможностей много! Океан! Только надо свою увидеть и не упустить. – Виктория Александровна уже отчетливо видела цель и не видела препятствий к ее достижению.

– Мамочка, мне уже хватило тех ветвящихся возможностей, которые меня поимели по полной программе. Давай не будем. Ладно? – взмолилась Люша.

– Давай будем! – постановила мамуля, отправляясь натаскивать очередного ученика на сдачу ЕГЭ.

Ты ведь тоже любишь вечера?

Иван позвонил, когда Люша только-только уложила детей.

– Ну ты как? Показать тебе собачку? Я после работы заехал, забрал его, не узнаешь!

– Покажи, – шепотом отозвалась Люша. – Только он лаять не будет? Моих бы не разбудить.

– Он молчаливый, – тоже шепотом отозвался Иван. – Вообще не лает.

Люди всегда начинают шептать в трубку, если с ними говоришь тихо. Рефлекс такой.

– Спускайтесь, – велела Люша, – я дверь открываю.

Собака была просто неузнаваема. Выкупана, подстрижена. Пес и сам осознавал, что хорош собой, и смотрел гордо и радостно. Ребра только у гордеца сильно выступали: явно голодал последнее время.

– Знакомься, – представил Иван, – зовут его Парнас и там еще много чего, он породистый. А мы с ним договорились, что звать я его буду Парень. Да, Парень?