Кологверат: найти себя

Я присел рядом. Почему-то с ней я чувствовал себя легко и спокойно, словно мы были знакомы многие годы. Да и Лиада говорила со мной так, будто мы были старыми друзьями, но как бы я не всматривался в ее лицо, как бы не пытался вспомнить, ничего не выходило.

— Вообще, все хочу знать, — сказал я, — но давай по порядку: я был богом в соседнем мире.

— Ну вот, а говоришь, что ничего не помнишь, — звонко засмеялась она.

— Не помню, — кивнул я. — Здесь уже и догадаться не сложно. Местные не прочь поболтать да рассказать легенды. Кстати, почему я не смог пересечь твой барьер?

— Ты потерял силу, у тебя нет ауры. Ты вообще странно выглядишь. Тело твоё, и сам, вижу, что точно ты. Вот только словно чужеродный, не вписываешься в этот мир.

— Словно баг?

— Да, именно, — она снова засмеялась. — И что самое удивительное, это то, что равновесие не пытается тебя выкорчевать, словно и не видит вовсе. Скорее, ты вирус, а не баг.

— Расскажи про ауру, местные ее слишком мистифицируют, по-моему.

— Считай, что аура — это уровень и принадлежность человека к определенному миру. Мои люди имеют ауру от темно-зеленой до ярко-салатовой окраски. Но это не значит, что при перерождении их не вышвырнет в мир другого бога. У твоих аура от темно-фиолетовой до светло-сиреневой. Но теперь они не могут попасть в Божественный мир и обречены перерождаться все время.

— Сложно, — вздохнул я. — Аура, цвета...

— Нет, дело не в самих цветах, а в яркости. Чем темнее цвет, тем больше человек сотворил злых деяний,- вздохнула Лиада, — чем светлее, тем лучше. Если человек на протяжении нескольких жизней жил правильно и не нарушал законов равновесия, его аура принимает яркий насыщенный цвет и он попадает в божественный мир и больше не перерождается, если сам того не хочет.

На самом деле там очень много нюансов и так сразу все не объяснить. Еще есть сила. Она накапливается и остается с тобой всегда, даже после перерождения.

— А силу как накапливают.

— Упорством, — улыбнулась Лиада. — К примеру, человек всю жизнь совершенствовал себя в боевых искусствах или ремесле, ну или в другом деле, достиг определенных успехов. После смерти все эти навыки превращаются в силу.

— И что она дает?

— Многое, увеличивает физическую силу, выносливость, ловкость и так далее. Со стороны это выглядит так, словно человеку просто повезло таким родиться, но на самом деле нет. Их всех рас в мирах перерождений только мои вампиры видят силу и ауру, — похвасталась Лиада.

— А у богов какая сила? — распираемый любопытством заглянул я ей в глаза.

— У богов ее так много, что пришлось большую часть преобразовать в артефакты. У меня вот, к примеру, украшения, — Лиада повертела браслетами, потрогала колье.

— У меня вот какая штука есть, — я показал ей амулет, — даёт способность сохраняться. То есть и убить меня с ней как бы нельзя. Может быть это тоже оно?

— Да ты читеришь, — засмеялась Лиада, а затем, посерьезнев, взяла амулет, повертела в руках. — Нет, в нем нет божественной силы, у амулета такой же инородный фон, как и у тебя.

— Как все запущенно, — вздохнул я. — Есть идеи, откуда он мог у меня взяться.

— Даже не знаю... — Лиада озадачено продолжала вертеть амулет. — Снять можешь?

— Не-а, вообще никак.

— Может ты выходил из Кологверата? — она внимательно уставилась на меня.

— Я не знаю, если б я только помнил.

Повисло молчание. По ту сторону реки несколько фермеров громко спорили с Ростиславом, похоже, они хотели пройти к богине, а тот их не пускал.

— Расскажи мне про Ангра-Белейса. Что тогда произошло? Да и вообще, что этот гад сделал, ну помимо того, что убил меня и разрушил мои миры?

— Никто тебе этого точно не скажет, — нахмурилась Лиада. — По идее он не должен, да и технически не мог убить тебя, разве что отобрать твою силу, свергнуть в миры перерождений. И мы вначале думали, что так и произошло. Искали тебя по мирам, но не нашли. Он словно удалил тебя из системы. Хотя, у богов нет таких возможностей. Вездесущий неподвластен никому. Но Черный Бог это как-то провернул.

Я озадаченно смотрел на неё кого-то Лиада мне напоминала, не внешне, только мимика, жесты. Вот только кого?

— Ты не помнишь своей человеческой жизни?

— Нет, — грустно ответила она. — Когда-то помнила, но не теперь. Словно я появилась из ниоткуда и сразу создала свои миры. Но боюсь, что и об этом скоро забуду. Чем больше проходит времени, тем больше уходит старых воспоминаний.

— Скажи, отсюда можно выбраться? — задал я самый тревожащий меня вопрос.

— Откуда именно? Из Туманной страны? Из миров перерождения? Или из Кологверата?

— Последнее, — кивнул я. — Как выйти из этой чертовой игры?

— Игры, — грустно улыбнулась Лиада, — здесь давно уже нет никакой игры, и самое обидное, что я ничего об этом не помню. Что-то случилось в старом мире, что-то страшное. Но что?... Ты тоже не помнишь?

— Нет. — я озадаченно нахмурился. Догадки, приходившие мне на ум были весьма неутешительными. — Подожди, то есть, ты хочешь сказать, что это не игра?